Кирилл напрасно пытался ей звонить и писал сообщения: «повинен смерти!».
Конечно, она раскаивалась. Всё произошло слишком быстро, она действовала только на инстинктах: когда брат Кирилл сказал «два», правая рука, намертво сжавшая смартфон, сама собой с силой ударила того в лицо…
Это потом уже верзила простонет: «Я брат Кирилла, сумасшедшая!», не соображая Маша позвонит Кириллу и сознается во всём сама…
Сидя у себя дома, Маша невольно прислушивалась к звукам сверху: что там сейчас происходит?
На всякий случай она решила порепетировать речь для полиции: «Находясь в состоянии аффекта, я ударила гражданина К. своим телефоном. Мои действия продиктованы исключительно самообороной. Прошу уважаемый суд…».
На следующий день Кирилл обрывал ей дверной звонок и кричал:
– Открывай сова, медведь пришёл! Давай, дочка Тайсона, молись и пойдём отмечать мой приезд!
Прелесть настоящей дружбы состоит в том, что любая неловкость после конфуза стирается за считанные мгновения.
– Я думала, что это вор, – в последний раз извинилась Маша, пока они поднимались по лестнице.
– И я тем более тобой восхищаюсь и дорожу, – Кирилл тепло сжал её руку. – Кто ещё смог бы встать на защиту моих родных ипотечных метров?
– Ну я, например, – пробасил его брат, встречая парочку у входа.
– Ты мне подругу чуть в гроб не загнал! – без тени шутки пожурил его Кирилл. – Никому не дам в обиду мою Машуленьку-лапуленьку! – прокартавил мужчина, обхватив кудрявую голову подруги руками.
Рома – старший брат хозяина квартиры – закатил глаза, один из которых опух и приобрёл синеватый ореол: наверно, болит.
Впрочем, день и вечер прошли очень даже уютно и комфортно: Маша узнала, что Рома всегда защищал младшего брата-гея и в школе, и во дворе, и даже дома от отца. Деньги на первый взнос на эту квартиру, он помог собрать. Конечно, ему нелегко было принять, что его братишка не «мужик». Однако Рома всегда мечтал о братике, поэтому став старшим братом в 10 лет, он знал, что ближе человека у него не будет. Оба неохотно рассказывали о родителях, а Маша и не лезла.
Рома владел двумя автомойками, держал всё под контролем, каждый день был то на одной из них, то на другой, хотел расширяться. Он попросился пожить к брату, чтобы сэкономить на съёме жилья, пока шло непростое время.
Маша заметила, что его замкнутость и грубоватость были скорее вынужденной бронёй, чем его настоящим характером. Через неделю он помог ей донести покупки из магазина: Маша сама не поняла, как набрались два огромных пакета, ведь она пошла всего лишь за пачкой ватных дисков… Рома встретился по пути домой и перехватил сумки. Он говорил с ней мягко, задавал вопросы, внимательно слушал, отпустил парочку уместных и действительно смешных шуток, пригласил к ним на ужин: он сам налепил пельменей.
