В детстве меня постоянно окружали животные. Кошки, собаки, лошади, коровы, голуби и куры. В селе они близко соседствует с людьми. Иногда даже слишком тесно.
Мама долгое время не имела собственного угла. И почти каждый год приходилось переезжать. Дома нам доставались старые, полуразрушенные, без удобств. Воду носили из колонки, туалет был либо на улице, либо его вовсе не было. Справляли нужду в ведро. Мылись в общественной бане. То ещё удовольствие! Единственно, что мне нравилось в походах в баню, это дом, мимо которого мы ходили. Сам он был обычным, но на передней стене, высоко под крышей находился барельеф, изображавший расшитое полотенце, а на нём пухлый каравай с солонкой. Ниже лежала гроздь винограда и всякие плоды. Лепнина была корявой, кустарной. Явно хозяин сам изваял. Но это буйное изобилие притягивало мой взгляд.
Частенько мама брала на откорм телят. Зимой им отделялся загончик прямо на кухне и без того очень тесной. Запах коровы и навоза стойко ассоциируется у меня с детством. Однажды телёнок дотянулся до моего пальто и хорошенько пожевал его. На утро это обнаружилось слишком поздно и пришлось идти в таком виде в школу.
Ранней весной появлялись цыплята. И почти до лета жили в комнате с нами. Они вырастали, перелетали импровизированные ограждения и гуляли по дому.
Несколько кошек успело пожить со мной . Помню двух очень умных близнецов кошечек. Они имели необычный трёхцветный окрас и выглядели до жути идентичными, как клоны.
Голубей я отлавливала на чердаках. Птицы имели невероятное множество вариантов окраса : рыжие с белыми подпалинами, белые с чёрными пятнами, серые в крапинку, абсолютно чёрные или кипельно белоснежные. Самых красивых, с необычным окрасом, сажала в клетку и пыталась разводить. Не получилось.
Лет в одиннадцать я увлеклась лошадями. В УЧХОЗе имелся замечательный конный завод. Туда я бегала ухаживать за лошадками. Мыла их, чистила, изготавливала сбруи, объезжала, кормила. Особенно любила огромного тяжеловоза по имени Илья Муромец. Белый жеребец – исполин. Он был так огромен, что для него не находилось подходящего хомута и его шили на заказ. Однажды я села ему на спину и она оказалась на столько широкой, что мои ноги даже не дотянулись до боков. Я сидела на его спине в шпагате.
Однажды я совершила ошибку, чуть не стоившей мне жизни. Мы с подругой объезжали кобылу. Она было слегка нервной и видимо знакома с кнутом. Потому что когда подруга сидя верхом на ней, попросила подать ей прутик, и я зашла сзади и протянула палку, лошадь с испугу, лягнула меня. Удар пришёлся под дых. Под самые рёбра. Спасла меня моя же рука, которая попала между копытом и животом. Кисть потом немела и болела месяц.
