Аня где-то читала, а может, и сама придумала, что у каждого человека должна быть некая собственная нулевая координата – точка в пространстве, куда можно снова и снова возвращаться после нового прожитого, каждый раз немного другим; точка, которая сама при этом будет успокоительно неизменной. Этим летом окончательно стало понятно, что ее нулевая точка – это Катина кухня: старомодный абажур, превращавший свет в потоки янтаря; радио, которое что-то бубнило и никогда не пело; гудящий холодильник, спрятанный под разноцветным слоем магнитов, один из которых сообщал: Кофе, коньяк и мужчины должны быть крепкими. С тех пор, как установилось тепло, и Катины родители вместе с бабушкой и золотистым кокер-спаниелем Рокки проводили выходные на даче, каждый субботний вечер Аня убегала в свой долгожданный «ноль», в их с Катей общий мир, поднявшийся над вялой ослепшей действительностью на десять этажей.
Скоро вино золотилось в стаканах; «косичка» на тарелке грела свою сырную спинку под светом лампы; поджаренные Катей полуфабрикатные блинчики, пористые, охристые, источали аромат подогретого масла; мед в вазочке и нарезанные яблоки голден скромно желтели. Почему-то мед и яблоки были на этой кухне всегда, вне зависимости от времени и обстоятельств – как будто на подоконнике среди фикусов пряталась яблоня, плодоносящая круглый год, а под потолком тихонько жужжал пчелиный улей. Каждую субботу девочки ели, девочки пили, снова и снова ведя свой разговор – закругленный, как лента Мебиуса: ходи хоть вниз ногами, хоть вниз головой, а все равно окажешься в исходной точке, – разговор без начала и конца, который иногда приходилось прерывать на обычную жизнь. Море, ласковое, насыщенное солью, водорослями и медузами, которое ждало их в конце сентября, когда они заработают денег на поездку. Деньги, которые они заработают за два с половиной месяца, июль, август и немножко сентября. Работа Кати – разносить людям пиво и шашлык на летней веранде «Сибирской короны» в центре, – которая не нравилась интеллигентным родителям и, может быть, только этим нравилась ей. Работа Ани – разбирать архив в Фонде культуры, маленькой комнате старого здания, доверху набитой картинами, – которую ей, заносившей зачетку после сессии, предложили в деканате. Август, который в этом году будет непривычным, в точности похожим на июль, потому что они, не сговариваясь, решили не ехать в «Интеллект» одни, без Лизы. Сентябрь, который будет волшебным, потому что в нем плещется море.
