Началась лекция. Вышел какой-то холеный брюнет лет 35 – представиться он забыл, но назвал себя куратором, после чего выкатил в центр пластиковую доску на колесиках.
Почти без прелюдии он начал чертить графики и диаграммы. Это было его главной ошибкой – как только он закончил выводить какую-то параболу, напоминающую привидение из Pacman´a, то моментально растерял внимание половины аудитории. Некоторые из слушателей сидели с блокнотами и порывались туда что-то записать, но занося ручку, все время останавливались. Когда и что именно стоит записывать, оставалось неясным. По залу летала большая муха – ее жужжание вкупе со скрипом фломастера по поверхности пластиковой доски начинало напоминать какую-то новую экспериментальную пытку из Гуантанамо. Муха то садилась на плечо к ведущему, то, разогнавшись до космической скорости, летела между рядами в желании встретить свою смерть на чьей-нибудь переносице.
Несколько раз ведущий задавал вопросы и в ожидании, что кто-то подхватит его мысль, подыграет и закончит предложение, поворачивался в зал. Обратной связи не было – кто-то из приличия хмурил лоб и симулировал мозговую деятельность, большинство же сохраняло анемично-отрешенное выражение лица. Для полноты картины отчаянно не хватало пения сверчков.
Многие финансовые термины появились в результате заимствования из английского, поэтому их значение можно было понять без особого труда. Разумеется, экономический английский содержал свою специфичную терминологию, но Жене вполне хватало своего Upper-Indermiddeate. На свою беду, он ответил на несколько очевидных вопросов, чем заслужил безграничную любовь ведущего. Теперь весь оставшийся час тот поворачивался только к нему.
В какой-то момент Женя заскучал и стал незаметно рассматривать сидящих рядом с ним.
Слева сидела ярко накрашенная женщина, которая уже на протяжении 10 минут что-то искала в сумочке. Было ощущение, что внутри этой сумочки открылся какой-то косметический ящик Пандоры – за все это время из нее уже два раза с шумом выпадали тушь и помада.
Впереди, прямо перед Женей, примостился мужичок лет 50 – на вид бывший строитель или заводчанин. В офисах он до этого вряд ли сидел – это было видно по старой рубашке устаревшего фасона, с воротником, как у итальянских мафиози. От него разило потом и дешевым одеколоном. Чувствовал он себя явно не в своей тарелке – каждые несколько минут он стирал пот со лба и сухо кашлял, от чего стул под ним ходил ходуном.
