– Входите, – крикнула она.
Дверь открылась, и на пороге появился настоящий денди в белоснежном костюме. Полина с трудом узнала в нем Глеба Владимировича.
– Вот это да… – растерянно пробормотала она.
Войдя в номер и закрыв за собой дверь, Глеб Владимирович, не произнеся ни слова, решительным шагом направился к Полине, и какая-то неведомая сила толкнула ее к нему навстречу. Через мгновение они уже сжимали друг друга в неистовых объятиях, как изголодавшиеся любовники, которые вынуждены были надолго расстаться.
Поужинать паре удалось далеко за полночь. Все рестораны были уже закрыты. К счастью, уличные продавцы, приспособившие под мангалы и прилавки велосипедные коляски, распродавали оставшуюся снедь припозднившимся горожанам и туристам. Глеб Владимирович и Полина с жадностью поглощали еду прямо у коляски под удивленным взглядом торговца.
***
Внутреннее убранство отеля напоминало оазис. Сообщающиеся бассейны с барами, фонтаны и водопады словно призывали не ходить к морю, но Глеб Владимирович и Полина туда, разумеется, пошли и не пожалели. Солнце отражалось в морской глади тысячью бликов. Теплые волны ласкали разгоряченные тела. Изумрудные брызги весело разлетались в разные стороны. Непуганая рыба, казалось, получала свою порцию удовольствия, плескаясь рядом с людьми. Море затягивало и не отпускало. Лишь быстро заходящее солнце заставляло выйти на берег.
Полине не с чем было сравнивать, но ей казалось, что нет лучшего места на Земле. Фраза: «Остановись, мгновение, ты прекрасно!» без конца крутилась в ее голове.
Полина наслаждалась кристально чистым морем и нежным песком – все это было для нее внове, все дарило радость. Но самое главное, рядом был он – ее любимый, самый лучший мужчина на свете. Любое его прикосновение вызывало в ней острое, как ожог, желание. Полину это пугало, но она была не в силах совладать с собой.
Проснувшись ранним утром, когда солнечный свет едва пробивался сквозь занавески, Полине часто хотелось вскочить и побежать на пустынный в это время пляж, чтобы в одиночестве насладиться купанием в ласковых водах лазурного Андаманского моря. Но, боясь разбудить Глеба Владимировича, она подолгу лежала без движения, с любовью и нежностью рассматривая каждую черточку его лица, словно хотела навсегда сохранить их в памяти. «Это сон или я в раю? – спрашивала она себя и сама же отвечала: – Конечно же, в раю. Так беззаботно и радостно может быть только там».
Забавно, но она по-прежнему называла его на «вы» и по имени-отчеству, не осмеливаясь перейти на «ты», и во время любовных утех старалась не использовать местоимения. И хотя Полина в полной мере осознавала всю нелепость сложившейся ситуации, перейти на «ты» она все же не решалась.
