– Крис! – крикнул ей вслед, когда она садилась в такси.
– Ты что в трусах вылез? – настороженно спросила она. – Что-то случилось?
– Ты куда? – выходя из дома я направился к машине. Под ногами хрустел свежий снег.
– Ты дурной? Заболеешь ведь! – выходя из машины, она направилась навстречу. – На работу я, куда же еще.
– Мы едем, или как? – возмущенно спросил таксист.
– Да, подождите минуту. – робко произнес я.
– Иди домой блин! – обидчиво произнесла она.
– Не ходи в булочную сегодня!
– В какую еще булочную, о чем ты?
– Закажи на работу, но не ходи туда!
– Из-за этого ты вышел сюда в одних трусах? – возмущенно спросила она.
– Не только…
– А что еще? – настойчиво спросила она.
– Попрощаться и сказать что люблю тебя! – неуверенно произнес я.
– Ну ладно, – добро произнесла она. – Иди сюда!
– Молодежь. – недовольно хмыкнул таксист при виде целующихся нас.
– Не задерживайся на работе! – наказал ей и направился домой.
– Хорошо, я в обед позвоню.
Помахав ей рукой, я зашел домой и набрал Антона, чтобы удостовериться, что в действительности всё это было страшным сном.
– Алло? – сонным голосом произнес он. – Жека?
– Как я рад тебя слышать! – добро произнес я. – Ты как?
– Да голова трещит, будто выпил цистерну водяры. – протяжно произнес он. – Сон еще дурацкий снился, всё до мельчайших подробностей запомнилось.
– Что снилось тебе? – неуверенно спросил у него и прошел в комнату.
– Как ты пришел ко мне домой и начал рубить меня! – насторожено произнес он. – А перед этим, ты убил Кристину, видел это по скайпу.
– Мне тоже какая-то хрень снилась. – смутно произнес я. – Слушай, а откуда у тебя этот браслет?
– А что он тебя так заинтересовал? – скептически спросил он.
– Сколько вижу у тебя его, то ни разу не спрашивал, вот стало интересно.
– Он передается через три поколения, второму ребенку в семье. – уверенно произнес он.
– О как. – заинтересованно произнес я. – От чего оберегает, раз передается таким обычаем?
– Точно не знаю, – задумчиво произнес он. – Но ты ведь знаешь мою маму, она сказала, я сделал, по другому никак.
– Ясненько. – коротко ответил ему.
– Что-то со временем там связанно. – добавил он. – Ты кстати его забрал у меня во сне.
– Погоди! – игнорируя его, я почувствовал резкую и колотую боль в груди. Взглянув на левую сторону груди, увидел выступающею сукровицу. – Я перезвоню!
– Женя? – отдаленно услышал когда откинул телефон в сторону. – Слышишь?
Ежесекундно боль увеличивалась и, запинаясь я направился в ванную, чтобы получше разглядеть себя в зеркале. Врываясь туда, я моментально остановился. Зеркало, что должно было находиться правее от меня, стояло в полный рост передо мной за дверью через порог сразу же. Невозможно было сделать хоть малейшее движение, тело снова онемело. Лишь глаза мои могли узреть, как на левой груди вырезается и материализуется пентаграмма. Печати, составленные мной, за мгновение сгорали и появлялись новые и неизвестные мне. В отражении, позади себя увидел захват на деревянном проеме с кухни. Черные и длинные пальцы обхватили дверной косяк так крепко, будто что-то вылезало извне и всеми силами пробовала удержаться за него. За предплечьем появилось лицо Анны. Немного погодя она вылезла полностью. Обнаженное и некрозное тело приближалось ко мне. С каждым ее шагом, с нее лилась вязкая и липкая жидкость, которая волочилась за ней. Приблизившись ко мне, она подняла руку и прикоснулась ко мне. Вместо пальцев были длинные скользкие кончики волосяного покрытия. Словно змеи они обвили мою шеи и направились к пентакле. Поочередно одна за другой, они входили в каждую печать. В глазах потемнело.
