– А что происходило?!
– Ну, что-то было не так, мам! Я ведь не знал, что умру, и не успел тебя спросить.
– Ну и не надо.
– Мам, я буду мучиться!
– Ну, что ты, сынок! Просто стариковская слабость. Я ведь давно одна. А знаешь что самое тяжелое в жизни? Одиночество. Ты не мучайся сынок. Ты хороший сын. Обеспечивал меня, каждый день заходил.
Но – заходил. Со мной ты давно не был. А кроме тебя, у меня после смерти отца, никого нет. Ты же помнишь, я тебя каждый раз просила: – Посиди полчасика, расскажи что-нибудь. О работе, о семье. Да вообще что-нибудь. Лишь бы разговаривать!
Потом перестала просить. Потому что ты всегда отвечал:
– Да все хорошо. Ну, я побегу, дел еще полно!
Даже на новый год, вы как всегда отмечали в какой-нибудь компании, ты забегал часов в девять вечера с подарками и убегал. А я всегда что-нибудь к твоему приходу готовила. Знала, что не пригодится, Ну, на всякий случай – вдруг на часок задержишься, посидишь за праздничным столом. И встречала новый год одна. В кресле перед телевизором. А еда оставалась. Утром, я смотрела на нее, молча. Вываливала в мусорное ведро, плакала. И все праздники так.
… Ну, ладно сынок! Был бы ты жив! Но жизнь вот так прошла.
Дура я была, сынок! Все-таки я была с тобой. Ну, разве теперь это изменишь?
… Очень хотелось Вовке подойти сейчас к маме, обнять ее, поцеловать – все, что он так давно не делал в жизни! Или хотя бы заплакать. Но он не мог. Мертвые не целуют. И не плачут.
Параска
Конечно, Вовка мог бы и остаться. Дней на земле у него было еще много, и не одна из тех тайн, в его жизни, которую он хотел разгадать, ни стоит и одной минутки, проведенной с мамой. Но оба понимали – второй раз уход сына матери уже не перенести. То, что он на минутку появился, было не в счет – это как Христос – явился после смерти и тут же опять вознесся – не раздирая души!
Да и не залечить было минутными разговорами и покаяниями ту рану, с которой жила его мать все эти годы. А жизнь не вернуть!
… И сидел снова Вовка на облаке, отходил от этой пока самой страшной встречи в его последних днях на земле. Впрочем, почему – пока? Ничего дороже мамы, детей и жены у человека нет!
А с детьми и женой вроде бы проблем не было. Ни тайн, ни какого-то не выполненного перед ними долга Вовка не чувствовал.
Видел их Вовка с облака. Горюют. Ну, что же тут сделаешь. Жена потом будет женой другого, дети вырастут и заживут своей жизнью.
… В перечне жизненных тайн была у Вовки одна встреча, совершенно мимолетная, но такая яркая, что спустя уже много лет помнится, как один из счастливейших моментов его жизни.
