Началась оживлённая переписка, почти каждую неделю я получал от Магды обстоятельные письма, где она рассказывала о себе, о своих родственниках, о своём доме. Писала красиво и аккуратно по-русски, иногда вставляя венгерские словосочетания, которые не все были понятны мне. Я пытался отвечать по-венгерски и даже по-немецки, но Магда, похвалив мои познания, настояла на русском, в котором она хочет совершенствоваться, и просила указывать на её ошибки, что я и делал. Мои просьбы о встречи она отклонила, сославшись на сильную занятость и очень большую трудность в поездках до центра Будапешта.
Ну что ж, кроме переписки, я с головой ушел в подготовку к школьному новогоднему вечеру: писал тексты, разыгрывал скетчи с ребятами, к тому же я был главным ведущим! Старшеклассников в школе было мало, поэтому каждому пришлось участвовать в различных ипостасях. Не меньше меня крутился и Латипов, он мог играть на разных инструментах и выбить чечётку даже на табуретке! Мы с ним сошлись во взглядах на искусство и вечерами обсуждали разные элементы программы, тем более, что жили рядом. Всё это отнимало много времени, которого не хватало на учёбу, и я стал часто получать за ответы на уроках заслуженные тройки, которые грозились перейти в четвертные, о чём уже предупреждали учителя.
Однако самый жестокий удар ждал меня впереди – на прослушивании нашего будущего выступления завуч Мария Васильевна назвала фамилии тех, кто поедет в Чепельскую гимназию представлять нашу школу, всех, кроме меня. «Как, почему? Он же главный ведущий!» – закричали ребята. «Его заменит Латипов, незаменимых нет! А Федулов пусть исправляет тройки и пересмотрит своё поведение» – отчеканила завуч. И я понял, откуда ветер дует, кто-то доложил о моей переписке с внгеркой, хотя я этого и не скрывал.
Наступил день поездки, я тоже собрался, а девчёнки спрятали меня на заднем сиденьи автобуса, прикрыв своими широкими юбками, которые тогда были в моде. Мария Васильевна, проверив всех по списку, дала добро и вышла – сама она ехала в легковой машине с другими учителями. Двери закрылись и я выскочил из своего укрытия, начав победный танец в проходе. Вдруг двери опять открылись и завуч, что-то вспомнив, вошла в салон. Я застыл в нелепой позе, а Машка, так мы её прозвали за-глаза, завопела: «Во-о-он!» И я послушно поплёлся к выходу под сочуствующие взгляды ребят и водителя Васи…
Но не на того напали! Когда все уехали я метнулся на электричку и доехал до Восточного вокзала Keleti. И тут начались мои приключения! Надо было ещё ехать на Западный вокзал – Nyugati , увидев нужный мне автобус, я побежал чеоез дорогу наперекосяк, чтобы успеть заскочить. Но возле дверей меня уже поджидал полицейский, который, похлопывая дубинкой по своей ладони, начал читать мне длинную проповедь о неотвратимости наказания за нарушение правил. Я забормотал: «Nem tudom, en nem magyar – Не знаю, я не венгр!» «Orosz – русский?» – спросил он и стал объяснять всё то же самое уже вроде по-русски, из чего я понял только: «Не карош, не карош!» . Пришёл другой автобус, коп даже подсадил меня, похлопав по плечу, говоря уже: «Карош, карош!», но время было безнадёжно упущено.
