– Что у нас к ужину, моя Жозефина?
– Курочка! – кокетливо ответила Ксения. – Как ты любишь.
– Отлично! – взвизгнул учёный и улыбнулся.
Профессор подошел к столу и сел на стул. Он начал демонстративно потирать руки и облизываться, таким образом показывая насколько сильно он проголодался. Тем временем Ксения встала из-за стола и начала накладывать картофель в тарелку Ростислава Валерьевича, пока он нарезал курицу. Профессор отрезал кусочек для Ксении и собирался положить ей в тарелку, однако девушка развернулась и направилась к шкафчику, висящему на стене. Она потянула свою тонкую руку к пакету, лежащему на полке, и вытащила из него книгу и конверт. Отложив в сторону пакет, она вернулась обратно к учёному и протянула ему книгу.
– Что это? – недоуменно спросил профессор.
– Об этой книге говорит весь университет. – обреченно сказала Ксения, нисколько не желая рассказывать о ней больше. – Я ее ещё не читала, но думаю письмо твоего коллеги что-то прояснит.
Вид Ксении был скорбным и было видно, что она что-то недоговаривает. Ростислав Валерьевич взял книгу и начал ее рассматривать. Это был толстый том в твердом переплете. На ее лицевой стороне в самом верху красовалось имя и фамилия автора – Максимилиан Диареев.
Такое пафосное имя рядом с такой забавной фамилией выглядело как минимум смешно. Профессор не знал такого учёного-историка, однако сразу предположил, что, видимо, автора зовут Максим, и намеренное изменение имени в латинскую форму говорит о явном западничестве автора.
Сразу под именем располагался заголовок – «Единственная научная история войны 1812 года». Прочитав название, профессор сильно возмутился. Его кровь начала закипать, а сердце стало колотиться с бешеным пульсом. Он, посвятивший всю свою жизнь истории этого периода и написавший несколько книг об этом конфликте, был оскорблён тем фактом, что автор приписывает себе единственную научную точку зрения.
Но что еще больше удивило Ростислава Валерьевича, так это огромная фотография Максимилиана, красовавшаяся на обложке сразу под названием. На ней был изображен молодой человек тридцати пяти лет, с широким упитанным лицом и зализанными назад волосами. В его лице профессор сразу заприметил что-то до боли знакомое, но, что именно, он не знал. Он пытался всеми силами вспомнить, что это за молодой человек и где он его видел, но, как он не старался, у него ничего не вышло. Само расположение фотографии на обложке книги свидетельствовало о чрезмерном нарциссизме автора, ведь ни один порядочный учёный так не делал.
