– Зая! – я всплеснула руками и быстро вытащила тебя наружу. – Ну как же так?
Ты смешно бухнулся на попу, прижал уши и закрыл лапами глаза. Мокрая шерсть топорщилась. По кафелю расползалась лужа мочи.
Я хмурилась. От брезгливости, досады и едкого запаха.
**
В окно глядела белая луна. Мой личный маленький бог из огоньков и фонариков сегодня взирал на меня изумлённо. Мда, странная история. Я перевернулась на бок. Ты сопел рядом, завёрнутый в полотенце. Растянулся на подушке, огромный, мягкий, пуховый.
Я вымыла тебя детским шампунем, посадив в тазик, как было показано в видео на ютубе. Ты был грустный, насупленный и совсем не сопротивлялся. Пол я очистила кофейной гущей. Кажется, больше не воняет. На форуме мне рассказали про памперсы для кроликов… Завтра же надо купить. И что-нибудь от конъюнктивита. Хорошо бы и к ветеринару тебя свозить. Да, Зая? Я погладила тебя по мокрой холке, и ты пошевелил носом. От тебя пахло знакомой смесью мускуса, цитруса и пыли – такой дурацкой, такой любимой: я побрызгала тебя твоим одеколоном. Надеюсь, зайцам это не вредно…
Прости, Зая, я хотела постелить тебе в тазике. И, наверное, если бы под рукой не нашлось одеколона, я бы так и сделала. Прости.
Ты зевнул, сверкнув во тьме своими белоснежными резцами. На губе блеснула слюнка. Ты шмыгнул носом. Я улыбнулась и закрыла глаза. Мускусно-пыльный запах, тепло рядом и такое родное горловое дыхание – у тебя опять забит нос? Ты всегда неправильно дышишь, Зая. Помнишь, как я просыпалась ночью и закрывала тебе рот ладонью, чтобы ты дышал носом? А ты дёргался, бледнел, и я отпускала руку. Ты делал судорожный горловой вдох – резкий, противный. Я бесилась, затыкала уши наушниками, врубала случайное ASMR и ныряла под одеяло. А утром за завтраком ты рассказывал мне, что тебе снилось, как тебя душат. Мы смеялись и жевали пышки…
Я ощутила влагу на виске и вдруг поняла, что плачу.
– Зая! – я распахнула слипшиеся глаза и поцеловала тебя в нос. Сухой, бархатный. На губах остался привкус травы и горечи. – Спокойной ночи, Зая!
**
Ветеринар сказал, что у тебя линька, и прописал витаминные добавки и альбуцид от конъюнктивита.
Утром перед работой мы по традиции чаёвничали. Я пила молочный улун из своей модной стеклянной кружки, а ты пыхтел рядом, на подстилке, с тампонами, смоченными в чифире, на слезящихся глазках. Это тоже от конъюнктивита.
За окном, в фиолетовой тьме, порхали пухлые снежинки. Из колонок согревающе пела твоя любимая Билли Холидей: “Hush now, don’t explain, just say you’ll remain…”
