Еще я вспомнил сегодня, как много лет назад наш ротный капитан давал задание солдатам напилить из ржавых труб чушки, которые будут заменять нам учебные гранаты. Предполагалось, что все солдаты будут пилить чушки одним ножовочным полотном, которое капитан принес с собой. Мой приятель – москвич с дипломом электронного института – предположил неосмотрительно, что пилить придется несколько дней. На это ротный ему ответил громко и радостно, что особо умные москвичи могут пилить чушки лучом лазера. Зря, что ли, институт научный заканчивали.
Вот было бы здорово тогда, в начале 80-х, подумал я сегодня, извлечь из нагрудного кармана мой зеленый лазер и, поигрывая плазменной нитью у ног ротного, спросить что-нибудь принципиальное или заковыристое…
Зачем я купил зеленый лазер? Честно говоря, я и сам не знаю. Не наигрался в детстве, от трепетной любви к высоким технологиям, от тоски и скуки очередного переходного возраста. Пусть будет. Скоро мне ехать в Италию, и я возьму его с собой. Там, под полуночным южным небом, я буду рассказывать своей жене снова и снова о далеких звездах и бесконечных мирах. Обязательно совру ей и про звезду, где мы непременно встретимся с ней в нашей следующей жизни. Эдакая романтическая забава на открытом воздухе двух хронических атеистов.
– Где она, эта наша звезда? – спросит она меня обязательно по закону жанра.
– Смотри, вот она!
И я протяну руку к небу, и тогда мой ЗЕЛЕНЫЙ ЛАЗЕР, о котором она еще ничего не знает, стремительно разрежет адриатический купол на две равные половинки, остановившись в заранее определенной мною таинственной капельке межгалактического света.
Из всех квартирных детских игр моя дочь больше всего любила игру в магазин. Подготовка к игре не предполагала постороннего взгляда, а потому взрослые члены семьи надолго выдворялись на кухню. Подушки и огромный плед от дивана, все стулья из двух комнат, большая тёщина фанерка для теста, прищепки с балкона – все шло на построение декораций и достоверной атмосферы московского продовольственного магазина второй половины 80-х.
Наконец, покупателям позволено зайти в комнату, которая теперь – магазин.
Дальнейшие диалоги и развитие действия с небольшими вариациями выглядели обычно так.
«Мастер игры», она же директор и продавец, встречала нас за прилавком. Лицом любимый ребенок пытался исполнить неограниченную власть над покупателями и ответственность за разложенный на прилавке товар.
