Семь мелодий уходящей эпохи | страница 46
– Как же так, девка, совсем не по-человечески с людьми поступаете. Твой научник насвинячился, пригласил людей в гости, а теперь вы из дома убегаете.
– Это немцы, мама. И не убегаем мы, а в гости едем.
Признаюсь, что и я чувствовал неловкость и даже неправильность от развития ситуации, но радость предстоящей встречи с моим приятелем, сыном друзей моих родителей, быстро испарила ненужный туман возникших было гуманитарных сомнений.
Квартирный звонок проснулся ровно в три. Почему бабушка Нюша порушила стройный план и немедленно распахнула перед немцами дверь – осталось навсегда не проясненным эпизодом из ненаписанных семейных хроник.
– Гутен таг! Хи либт Толикь? – вероятно, так звучала первая фраза гостей.
Бабушка очень обрадовалась единственному знакомому слову с неожиданным мягким знаком на конце почти родного имени и немедленно принялась налаживать разведенные было мосты интернациональной дружбы.
– Я теща Толикь, а Толикь тут нет, Толикь там!
Бабушка широко повела рукой в сторону подъездного электрического щитка. Немцы ничего не поняли, но в свою очередь очень обрадовались, что имя Толикь имеет отношение и к квартире, и к пожилой полной фрау, что открыла им дверь.
Почти сразу бабушка Нюша приняла неожиданное для себя решение проводить немцев туда, где укрылся Толикь. Путь не далекий и не сложный для обычного человека, но для моей бабушки, страдающей много лет серьезной тахикардией, это был отчаянный и очень жертвенный поступок.
Итак, два немецких фашиста в знакомой по фильмам щегольской серой форме, в фуражках с уносящимися к небу тульями держали под руки мою бабушку Нюшу.
Немая сцена была короткая, но убедительная. Немцы почтительно ввели в квартиру фрау-бабушку и приступили к знакомству. Квартира наших друзей славилась огромным коридором, в конце которого затаился и я с приятелем, наблюдая с удивлением сцену неожиданного коллаборационизма взрослых. Вероятно, только отсутствие в тот момент под рукой убедительного огнестрельного оружия позволило нам впоследствии не попасть в пантеон пионеров-героев с описанием несложного, но неожиданного подвига двух советских школьников через двадцать лет после великой победы.
Совсем скоро квартира стала наполняться волшебным ароматом узбекского плова. Русская водка, вкусная еда и суммарный школьный багаж немецких слов наших родителей уже через час сообщил нашим детским ушам, что застолье будет долгое и глубокое, а значит, у нас есть бездна времени для бесконтрольного совместного досуга.