– Я, а кого ты ожидал увидеть? Вообще, надо сказать, я очень впечатлен. Неплохая работа для дилетанта.
– Что?
– Я имею в виду все это. – Рыжий подошел к стене и ласково погладил ее. – Масштабы конечно еще не те, в существующих условиях действуешь, но проработка хороша.
– Ты о чем вообще?
– Нога, правда, болит? Ты чувствуешь это?
– Да! Что за глупый вопрос? Мне же ее едва не оторвало.
– Разумный ответ.
– Да что вообще происходит? Опять я с галлюцинацией общаюсь! – заорал я и направил кресло в медблок, на вызов медик почему-то не отвечал.
– Не спеши, время сейчас стоит.
– Опять ты со своими загадками!? – меня раздражал этот парень, и я огрызался, продолжая быстро ехать в медблок.
– Вообще слишком позитивно получилось. – Я проехал метров десять по коридору, а рыжий вдруг появился прямо передо мной. – В целом хорошо, но надо быть нейтральным. Это главное правило.
– Да что ты несешь, черт побери?!
– Без лишних слов, давай попробуем еще раз.
Я почувствовал, как тело теряет массу, в поле зрения появились какие-то мушки. Они все росли, пока не заполнили все поле зрения. Я схватился за кресло, будто боялся из него выпасть. Я чувствовал, как мой мозг будто прокалывает иглами насквозь. Я слышал ужасный крик, мне стало не по себе, пока я не узнал в этом крике мой собственный.
Через секунду я вновь ощутил свое тело, и понял, что нахожусь уже не на станции, а где-то на поверхности. Я в скафандре и что-то тащит меня. Я не движусь сам, я привязан к чему-то за пояс и это что-то толкает меня куда-то вверх и вперед, иногда движение замедляется, и я чувствую, что сзади кто-то подталкивает меня. Я ясно чувствую эти движения, очевидно это чьи-то руки помогают моему продвижению вперед. Я открываю глаза, но вижу только белую пелену сквозь почти разбитое забрало шлема. Как будто меня тащат сквозь какой-то тоннель в снегу.
И тут я понимаю, что нахожусь в том самом желобе, по которому упал в пещеру. Только теперь что-то тянет меня вверх по нему. Руками я нащупываю веревку, видимо ей меня привязали к лебедке на «Мальте» и тащат вверх. Я с трудом разбираю голос, сквозь гул в голове, это Гарсон, я, наконец, замечаю, что он постоянно что-то мне говорит. Я не могу разобрать слов, но слышу интонации, Гарсон старается говорить ободряюще, я хочу ответить ему, но ничего не могу сказать. Вдруг я цепляюсь за что-то ногой, и боль пронзает мое и так ослабленное сознание. Я не могу сопротивляться ей, чувствую, что тело отвечает на такую боль сильным спазмом. В голове рождается какое-то тяжелое и холодное ядро что разрастается с каждой секундой. Я теряю возможность видеть, только слышу слабый голос Гарсона, что приобрел обеспокоенную интонацию, а потом меня будто укрывает приятная пелена. Чувство откуда-то из глубокого детства, когда отец накрывал теплым пуховым одеялом в непогожий зимний день.
