Рутинная работа | страница 58



Я не смогу простить тебя, но я абсолютно и бесповоротно не прав в том, что решил оставить тебя в тот момент и отказался преодолеть все это вместе. Я все это время боялся поговорить с тобой, сама память о тебе, как катализатор будоражила воспоминания о той трагедии. Я убежал, бросил тебя и вот за это-то мне и стыдно. Если я выберусь отсюда, я обязательно свяжусь с тобой. Хотя если я выберусь, то первым делом, конечно, сотру все эти видео. Но… надежды маловато.

Знай, здесь в темноте, совершенно один, на пороге скорой смерти я осознал, как мне тебя не хватает. Почувствовал, что жалею о том, что просто выкинул полтора года из нашей жизни. Ведь когда я был уверен, что проживу еще долгие десятилетия, прошедшее время казалось незначительным, а теперь, когда счет пошел на дни и часы я чувствую, как много я упустил из-за своего страха.

Ладно, пора прощаться. Пойми меня, если сможешь. Если ты плачешь, то прекрати. Если нет, то тут все-таки человек умирает, в конце концов!

Прощай».

Я резко прервал запись, и остался один на один с самим собой. Точнее так: я тот, что медленно, но верно клонился к смерти остался один на один с тем, что прожил беззаботно почти тридцать лет и даже не заметил. Я корил себя, на чем свет стоит. Я ругал себя за все. Я даже вспомнил, как в детстве разбил мамин стеклянный поднос и свалил все это на собаку, которой из-за этого пришлось ночевать на улице под дождем.

Если так подумать, то не таким уж хорошим человеком я был. Бросил любимую в беде, оставил свою семью ради неизвестно чего, из-за собственной невнимательности подвел коллег. А они теперь лезут в этот чертов желоб, пытаясь меня достать. И вполне реально могут угробить себя на этом пути. И все из-за меня.

Это если брать мои крупные недостатки. А ведь есть и так по мелочи: дергал за косичку красавицу Нарине, подставил собаку, убивал майских жуков ради забавы.

И как вообще меня терпит мироздание? Ах да, оно и не терпит, ему надоело.


Так за самобичеванием я сумел задремать. Но действие обезболивающего заканчивалось, и я очнулся от липкого сна, в котором какие-то тени пытались поймать меня, а я жутко боялся их и просил самого себя поскорее проснуться, но не мог.

Я даже не посмотрел на время, просто сделал себе две инъекции и не глядя отшвырнул шприцы подальше от себя. В тот момент я поднял глаза и увидел то, что повергло меня в «легкое недоумение». Пещера была заполнена желтым дымом. Причем это был не туман, у тумана равномерная структура, он не клубиться. А здесь был именно дым, как от костра. Только желтый, как будто кто-то неподалеку жег старые глянцевые журналы. Он клубился по комнате и поднимался так, будто я был на Земле. Только вот самого костра не было видно. Да и вообще определить источник дыма мне не удалось.