Я стоял в больничном коридоре напротив двери минут пятнадцать. В голове все время вертелся этот диалог. И я так и не нашел в себе сил зайти в палату. Мне не хватило сил увидеть Риту, взглянуть ей в глаза. Я просто бросил букет ее любимых цветов на пол около палаты и ушел прочь.
Ведь сегодня умер наш малыш. Мы еще даже не знали, кто это, мальчик или девочка. Но уже успели его полюбить. Мы смотрели по энциклопедиям, как он выглядит на определенной неделе, а на холодильнике в коридоре (на кухню он не влезал) висели снимки со сканирования внутренних полостей. Мы полюбили его, а теперь его нет из-за того что Рита не сумела поступиться своими интересами ради чего-то большего. Я теперь думаю, что она могла бросить альпинизм в любой момент, но ей просто нравилось бесить меня. Уверен, она так своеобразно мстила мне за то, что я скоро улечу. Это вполне в ее духе.
Я больше не видел Риту, уже на следующий день мне позвонили из агентства и я принял приглашение на Япет. Собрав вещи я провел все время до старта на космодроме, никому из близких не говоря, откуда будет дан старт. Сначала я жил в служебном помещении, потом я познакомился с Пересом, которому положена была комната на космодроме, поскольку он обязан был работать здесь еще до старта, и поселился у него.
И вот теперь я здесь, лежу в какой-то пещере, медленно умирая. Все новости о Рите я знаю из того что мне рассказывали родители. Она поправилась, и вроде как, даже до сих пор жила в той же квартирке. Она не оставляла попыток связаться со мной, но пока это у нее не очень хорошо получалось. Однако она всегда была настырной, сейчас она настроила моих родителей на то, чтобы они подговорили меня пообщаться с ней. Что она придумает дальше, я не знал. А, хотя ничего, я ведь скоро уйду на покой, значит все, конец.
Вот такая история, можете начать рассказывать мне свои замечательные нравоучения о том, как важно уметь прощать и тому подобное. Мне не интересно. Я простил ее прямо сейчас, лежа на дне этой чертовой пещеры. На самом излете своей жизни я готов сказать, что простил ее, и жалею о том, что не сказал все это ей раньше. А теперь все это надо обратить в несколько самых важных слов:
… « знаешь, не так уж и важно, что я скажу сейчас. Если я скажу что прощаю тебя, то это, во-первых звучит невероятно пафосно, а во-вторых неправда. Но дело в том, что сейчас на дне пещеры совершенно один, я действительно чувствую горечь, и мне больно, причем не столько физически сколько морально. Я сожалею о том времени, что не общался с тобой, сожалею, что оставил тебя. Да, пожалуй, это будет самым честным признанием.
