«Я знаю только то, что ничего не знаю…»
Сократ (IV в. до н.э.)
Случилось это в начале семидесятых годов. Я тогда работал технологом на Дмитровском домостроительном комбинате и курировал все технологические процессы на стройке. Строили мы тогда много, почти по всей Московской области. Технологии строительства были отработаны и нужно было следить только за их выполнением. Возводили мы панельные дома, пяти и девяти этажей. Строили быстро и четко. Приходили на объект монтажники, и буквально за месяц пятиэтажная коробка дома была готова. Потом отделочники за пару месяцев отделывали дом и сдавали в эксплуатацию. Конвейер работал круглогодично. Строили мы в год примерно восемьдесят четыре пятиэтажки. В пересчете на пятиэтажные дома, так как были и девятиэтажные. Это семь домов в месяц. Бригады рабочих вместе со строительными бытовками, переезжали из района в район. За ними следовали Управления механизации со своими механизмами и кранами, всякие специализированные строительно-монтажные управления: сантехники, электрики и другие. Работали по календарным планам, даже сетевыми графиками пользовались. Причем, все основные работы и заготовки делались на самом ДСК. На стройку везли панели, заготовленные материалы в комплектах, так что там оставалось только их собрать. Даже обои, линолеум, стекло и окна – все собиралось и заготавливалось заранее. Участвовало в этом непрерывном конвейере две тысячи человек. И из них примерно двести пятьдесят – ИТР (инженерно-технических работники). Все работали так же на износ, как и в фильмах про Чарли Чаплина на конвейере. И когда вдруг случалась какая-то заминка, то сразу срабатывала отлаженная схема по ремонту конвейера и запуску его в работу. Так случилось и в этот раз, о котором я хочу рассказать.
В деревне Глинково, Загорского района, (теперь это Сергиево-Посадский район) находящейся от ДСК примерно в пятидесяти километрах, случилось ЧП (чрезвычайное происшествие). Во время монтажа, третьего этажа дома упал вместе с панелью наружной стены башенный кран. Хорошо, что никто не погиб. Меня на следующий день вызывает начальник ДСК, Краснов Николай Степанович, и дает приказ о выезде на место происшествия, чтобы разобрался в том, кто реально виноват и что делать дальше. Выделили мне легковую машину ИЖ-комби. И, как говорят, – одна нога здесь, другая там. – Я погрузил в машину динамометр, не сам, конечно, он тяжеленный, под сто килограмм, и поехал в д. Глинково. Водителем в этот день на этой машине был Михаил Головешкин. Молодой парень, лет двадцати трех, и сразу видно, не очень опытный водитель. Но какого дали, такого дали. Поехали. Стоял солнечный, морозный день, середина декабря, и туда мы добрались довольно быстро. Башенный кран лежал прямо на доме такой сломанной, причудливой конструкцией, опираясь на панели третьего этажа. Стрела вывернута вбок и согнута посередине. Злополучная панель лежала рядом со стрелой на земле. Почему «злополучная» панель? Да явно из-за нее упал кран. Обычно панели весили примерно 6 тонн, а из-за нарушений технологического процесса при формовке, вес мог быть больше и намного, до 10 тонн. А кран-то десятитонный, да на минимальном вылете. Вот и рухнул. С другой стороны, на кране должны были сработать ограничители грузоподъемности. И он просто не поднял бы панель. А тут и поднял панель, и проехал по путям метров двадцать, и только при установке на место упал. Стал разбираться. Сначала взвесил с помощью автокрана панель – вес в норме 6,2 тн. Потом с механиком УМ-61 проверили электронику на башенном кране – работает. Так почему упал кран? Вопрос, как раньше говорили, конечно интересный. А если учесть, что виновник должен платить за ремонт крана, и за простой бригады, и за срыв сроков строительства дома, то его надо было точно установить.
