Поднявшись в гору, Юля поставила сумку, чтобы немного передохнуть, и обернулась. Господи! Какая красотища! Мягкие березовые холмы до самого горизонта, поля, заросшие ромашками и клевером. Белесая лента шоссе то ныряет в лога, то вновь взбирается на возвышенности. Вдалеке расплавленным серебром сверкают изгибы Камы и исчезают в малиновой вечерней дымке, размывающей границу между небом и землей.
Юля надела на плечи полупустую сумку, как рюкзак, и пошла дальше. От поворота до Раздолья всего километра четыре. Хоть бы не догнала какая-нибудь попутная машина и не предложила подвезти. Юле хотелось петь, но жаль было портить своим голосом эту звенящую комариными крыльями тишину. Вскоре дорога вошла в березняк, длинные ветви низко свисали, образуя золотистый тоннель. Здесь было чуть прохладнее.
Юля редко извещала родителей о времени своего приезда. После душного города и пыльного автобуса огромным удовольствием для нее был этот путь домой. Как переправа из одного мира в другой.
Юля подходила к самому глухому месту пути – к Двум ложкАм. Березы уступили место пихтам и разлапистым, поросшим лишайником, елям. Солнце сюда никогда не заглядывало, и после дождей здесь обычно подолгу стояли лужи. Чем ниже спускалась в лог Юля, тем сильнее тянуло сыростью и крепким густым ароматом цветущей таволги. В этом месте иногда переходили дорогу лоси. Девушка заторопилась.
Издалека к ней долетел трескучий звук мотоцикла. Кто-то ехал навстречу.
Через несколько минут Юля узнала водителя. Конечно, только простые смертные ездят в шлемах, но уж никак не Андрей Ракитин! Ему нужен ветер в волосах. Он сделал крутой вираж вокруг Юли и заглушил мотор. Юля спустила с плеч сумку и поставила ее на дорогу. Несколько секунд они смотрели друг на друга, молча спрашивая, не изменилось ли чего с момента последней встречи.
Андрей раскрыл объятия и шепнул: «Иди ко мне».
На несколько километров вокруг не было ни души. Разве что леший мутным глазом подсматривал из-за ёлки, как нежно и горячо они целовались, заполняя блаженством сосущую пустоту, образовавшуюся внутри из-за долгой разлуки.
… Юля уселась позади Андрея.
– Ты меня только до дома не довози. Высади в начале поселка. Я пешком по задам приду.
– Не хочешь, чтобы меня твои родители видели?
– Просто хочу подкрасться незаметно, чтоб интересней было.
Ракитин лихо рванул с места.
Дорога поднялась на последний пригорок. Слева открылось широкое поле, засеянное овсом. За ним, в обрамлении камышей, начинал куриться туманом Верхний пруд, в темном зеркале которого отражалась Ореховая гора. Справа от дороги рос молодой сосняк, посаженный школьниками лет тридцать назад. Отсюда до поселка было уже совсем близко. Юля попросила Андрея остановиться. Солнце почти скрылось за лесом.
