Я заработал себе на квартиру астрологией, но даже я не верю в такое мракобесие. А мать моей персоналии верила и запретила моей маме, которая принимала их как гостей, готовить блюда, вкус которых сделал бы их на целый год несчастными. Готовить свинину и баранину она не могла по той же причине, по которой не могла приготовить говядину: у меня была аллергия на это мясо. И несколько часов мама корячилась над приготовлением одного только горячего – здоровенной рыбины. Я не помню, какой, я только помогал зашивать её нафаршированное пузо.
Сам Новый год прошёл тоже так себе. В нашей стране принято смотреть поздравление президента по телевизору. Мы уже давно этого не делали. В нашей стране редко меняется президент и его речь тоже, а его лицо меня раздражает: оно старческое и противное.
Но мать моей персоналии сказала, что мы будем это делать, потому что это традиция.
Я хотел плакать, но не мог при матери персоналии, она бы сказала, что мальчики не плачут. Это не так.
Потом были события, которые мне пришлось стереть из своей памяти, чтобы просто уметь выглядеть адекватным, а потом в дом моих родителей пришла моя персоналия.
На тот момент мы были женаты уже полтора года, ко дню нашей свадьбы вели еще четыре. И каждый день всех этих пяти с половиной лет я говорил ей, что люблю.
А потом она пришла в дом, где на глазах у моей мамы сказала, что все между нами кончено. Она могла бы сделать это раньше, до нового года, чтобы
1). Моя мама из-за неё (хоть и косвенно) не провела все 31 декабря на кухне
2). Мы бы не смотрели новогоднее обращение президента
3). Моя мама бы не видела как я, раздавленный ею, катаюсь по полу и реву.
Я её ненавидел – это понятно. Я её уже не любил – и это меня не пугало. Мое представление о любви как о луче прекрасно все объясняло. Все рушил факт, что если бы 1). Моя мама из-за неё не провела все 31 декабря на кухне
2). Мы бы не смотрели новогоднее обращение президента
3). Моя мама бы не видела, как я раздавленный катаюсь по полу и реву
я бы продолжал её любить.
А тут, стоило этой персоналии обидеть мою маму, и пять с половиной лет ежедневных “люблю” стерлись в пыль.
Нет, любовь не вечная и не всеобъемлющая, а если кто-то ещё так думает, то никто ещё вас не вынуждал против воли смотреть новогоднее обращение президента.
И дело не в том, что я разлюбил её, а в том, что брось он меня на неделю раньше, я бы продолжал любить и по сей день.
И точно также как тот зверь просил бы выколоть себе глаза ради прощения. Ради прощения и во имя любви.
