– В поиске пока, – ответил Емеля, – вот иду на собеседование, а ты не пускаешь.
– Никак не могу. Все согласно инструкции. Посторонних на объект ни – ни, – охранник, потерявший к нему интерес, еле протиснулся во входную щель своей будки. Опять заскрипели, застонали углы, затихнув лишь тогда, когда он расплылся на своем месте.
Емельян Спиридонович посмотрел на часы. Стрелки показывали десять минут третьего.
– Курить можно? – спросил он, у прикрывшего глаза стража турникета.
– Не положено, – открылся в ответ один глаз.
Нервничая от неуступчивого сторожа, ставшего препятствием на пути перспектив, Емеля стал выписывать круги, перед конурой охранника.
– Вас и в засадах, я смотрю, учили сидеть, – спросил он, решив схитрить, – в туалет не тянет? А то можешь сбегать, я пока за тебя посторожу.
–Разбежался, – открылся второй глаз, – даже и не думай. Я в группе всех пересиживал. Ты давай, перед глазами не мельтеши. Собрался курить, иди, покури.
Емеля, мысленно послав охранника в далекие дали, повернулся и направился к выходу. Не успел он пройти пару метров, как в конуре охранника, заверещал телефон. Он прислушался.
–Дежурный по КПП, слушает, – ответил страж, – как вы говорите? Горбачев Емельян Спиридонович?
Смотрю в журнале. Минуточку. У меня такой фамилии на пропуск нет.
–Да я, это, я, – заявил о себе Емеля, возвращаясь назад.
– Таковой здесь имеется, – доложил в трубку страж турникета, услышав его, – но в списках его нет.
–Про меня спрашивают? – поинтересовался у него Емеля, подойдя к будке.
–Сейчас придут за тобой, – ответил тот, – запишу ответственного в журнал, тогда пойдете.
– Можно подумать. Секретное предприятие, – хмыкнул Емеля, – когда я тебе еще сказал, что меня ждут, а ты не верил.
– По инструкции – в журнале нет. Стой и жди, – ответил охранник.
–Емельян Спиридонович! – выбежала к будке, откуда – то из глубин здания Ксения Сорняк, – извините, что заставили ждать. С этим пропускным режимом сплошные проблемы.
– Это у режима с вами проблемы. Никакой дисциплины, – буркнул в ответ охранник, разворачивая журнал, – записывайтесь.
Ксения, быстро чирканула в журнале, и позвала Емелю, – проходите Емельян Спиридонович.
Он выпятил грудь, расправил «ленинский» галстук. Гордо, насколько смог, прошествовал мимо стража, который сидел в своей конуре с довольным выражением лица, как защитник, отстоявший в трудной осаде, свою крепость.
– Не забудьте назад проводить, а то не выпущу, – с сарказмом проговорил он им вслед.
