Вот был слуЧай 2. Сборник рассказов | страница 49
–В суд надо было обратиться, – блеснул осведомленностью Проныров, – афера чистой воды.
– Самый умный. Гляди одно горе от ума. Мозги могут в разные стороны не брызнуть, – возмутился Геннадий Андреевич, – у них такие юристы. После суда, подковы со всей родни придется сдирать, чтоб от круиза на катере откупиться… В первую очередь с отца непутевого, – добавил он, посмотрев на Трехглавого, – прошу рассмотреть мое предложение на ближайшем заседание совета.
– Людмила Михайловна, внесите в протокол, – не стал спорить с бывшим тестем Дмитрий Владимирович, – кто еще отсутствует?
–Ветеран наш, заслуженный отсутствует, Владимир Владимирович, жертва последствий реформ.
– распевно с легкой ленцой, доложила та, об отсутствие на заседание Лигачева Владимира Владимировича, единственного в деревне человека, имеющего удостоверение на льготы, как «жертва последствий реформ».
Имея твердолобый характер, всегда не согласный со всеми и вся, всегда шагающий поперек наезженной народом колеи, Владимир Владимирович, громко отстаивал все нововведения в стране. Во времена перестройки, он человек непьющий, по причине слабости здоровья, счастливо приветствовал антиалкогольную компанию. Односельчане, в большинстве своем, не жалующиеся на здоровье, периодически проводили с ним беседы, рукоприкладством выбивая с него отказ от своего мнения, а вместе с ним и остатки драгоценного здоровья. Беседы прекратились лишь тогда, когда страна, куда внесла свою лепту и борьба за трезвость, безоговорочно развалилась.
Наступили смутные времена, стершие все права и обязанности.
Правда во время исторических событий под названием «голосуй, а то проиграешь» его опять били, пытаясь, как у сведущего человека узнать, чего проиграешь, если голосовать не будешь, или наоборот, тогда, чего выиграешь? Последний раз били, когда поняли, что остались без выигрыша, и те, кто пошел на выборы и те, кто не решился.
Когда более, менее, все устаканилось, Владимира Владимировича, так как обиженных, как и юродивых на деревне любят, выбрали в депутаты.
Получив мандат, Лигачев воспарил. Купил себе, выложив за нее всю пенсию, и все накопления на черный день, так как с мандатом депутата, он собрался жить вечно, электрическую пишущую машинку, три контейнера бумаги, и начал писать. Бумаги с подписью, «депутат Лигачев» полетели по стране стаями, косяками, клинами. Он писал о том, что всю сознательную жизнь, поддерживал генеральные линии. Партии, президента, правительства. Госдумы, облдумы, сельсоветов и деревенских сходов. Поддерживал, ощущая при этом на себе, на своем здоровье, недовольство несознательных масс, трудового крестьянства.