– Здорово придумал! – крикнул Сизиф одобрительно. – Это тебе не каменюку по горке катать.
Остальные тоже одобрительно загудели.
– Расширяемся помалу, – скрежетал Харон занудно. – Вот, ресторан, или, к примеру, старый мотель снесли, на его месте гостиницу выстроили – все для клиента. Нумера, удобства, люксы – поверите ли, короли не брезгуют. Недешево, это да – так ить рассудите, господа хорошие: стали куда больше душ возить. Мрут-то люди лихо, жисть такая, что мрут. И войны очень способствуют: Троянская или вот вторая мировая… Теперь за место на том берегу платить надобно, как за парковку. В очередях стоят…
– Харон, – спросил Орфей. – А кто заплатить не может, они – что?
Харон удивился.
– А нищебродам таперича на тот берег дорога заказана, стало быть. Бесплатный сыр, ваш бродь, тока в мышеловке бывает.
– Куда ж они деваются? Так и бродят неприкаянные души по земле?
Старикашка пожал плечами.
– А меня не касается. Не касается, да! У меня честный бизнес, господин Орфей. Вот у вас уплочено за билет, вы и поплывете, когда погода позволит. А вот за гостиницу у вас не плочено….
Орфей вздохнул и полез на сцену играть Камаринскую.
Народ разошелся только ближе к утру, и Орфей очень устал; у него болели пальцы.
Проигравшегося Геракла еле уговорили отбыть ко сну; доблестный муж вращал глазами и все требовал закусить «яблочками», уж больно хороши были, наливные. Чистое золото, а не яблоки.
Сизиф, весело насвистывая, укатил куда-то на «Шевроле» последней модели с давешней блондинкой, но Харон даже внимание на это не обратил. Он извлек старые счеты и теперь щелкал костяшками, что-то шепча и выбирая пальцами из бороды мусор.
Орфей допивал кислое пиво и тер глаза, чтобы не уснуть.
– Какой убыток, господин Орфей! – сокрушенно вздохнул Харон. – Четвертую неделю на приколе стоим. Нет, ваш бродь, надо все-таки серьезнее относиться к проблемам климата…
– Харон, – спросил Орфей. – Скажи честно: мы вообще поплывем когда-нибудь на ту сторону?
Харон отвел глаза.
– Я, господин Орфей, вашему горю весьма сочувствую, да только сделать ничего не могу… Однако по симпатии поведаю одну вещь-с, потому как мне-то блюзы ваши нравятся, очень уж трогательно у вас выходит. Сразу лодочка моя старая вспоминается, господин Орфей, когда вы этак неспеша медлячок начинаете… Так вот, все, господин Орфей, от погоды зависит. А погода – это государево дело, ентим я не заведую, боже упаси. Не знаю я точно, однако ж думается мне, что нескоро туман-то рассеется. Закрыли, понимаете, тот берег, совсем закрыли – слишком много душ, не принимают более.
