Я никогда не принуждала его. Подумала Диана. Никогда! Затем она воссоздала в памяти образ своего пятилетнего Мира. Как ему шел тот серый, твидовый пиджачок!
«Мне неудобно. Крылья болят» пищал маленький Мир «Почему я должен его носить?»
«Почему ты больше не с аптекарем?»
«Почему ты больше не с тренером по плаванию?»
«Почему ты больше не со своим начальником?»
– Потому что, ты крылатый. – сказала Диана.
«А, почему ты с Виниром?»
– Потому что… Я думала, он другой. Что он лучше их всех.
Восемнадцатая глава
Мир
Пятница. Я пью горячий чай и заедаю ореховым печеньем, что недавно купила мама. Сама она ест вафли и говорит, толи с собой, толи с телевизором. Я представил, что на кухне сидим мы с Авророй. Она со скучающим видом смотрит на меня и громко стучит ложкой, пока размешивает какао. Я спрашиваю ее «о чем задумалась?». Она отвечает «у тебя дурацкое имя». «Зато полностью отражает мой характер» говорю я, на что Аврора спрашивает «считаешь себя пупом земли?». «Считаю себя дурацким». Она улыбнулась. Я сказал «над чем смеешься? Ты не лучше, раз встречаешься со мной». Она улыбнулась еще шире и спросила «правда считаешь себя дурацким?». «Только, если так считаешь ты».
Я отвлекся на резкий, громкий звук телевизора и спросил у мамы, что она там смотрит. Оказалось «Чудо в чуде», снова…
– Чем Асперский тебе так нравится? Актер, как актер. – спросил я.
– Он ПОТРЯСАЮЩИЙ актер. Он добился…
– Добился известности в сорок шесть лет. Ты много раз говорила.
– … Ему отказывали несколько тысяч раз. Представляешь? Тысяч! Асперского постоянно увольняли, потому что он убегал с работы на прослушивания. Друзья считали его идиотом. В сорок лет ни профессии, ни денег, ни семьи. Ты представляешь каково это, лелеять заветную мечту, когда буквально весь мир говорит тебе «и не надейся»? Но он доказал.
– Доказал, что действительно хороший актер, этого не отнять. И все-таки актеров, которые добились успеха после сорока, много. Я уж молчу о писателях и ученых, которых вообще признали, только после смерти.
– Это печально.
– Я не о том…
– Кому сдалась эта слава после смерти? Если они в раю, то какая им разница, что о них думают на земле? А если в аду то тем более… Ты любишь меня? – вдруг спросила мама.
– Да.
– Точно? – мама положила руку на мое плечо. – Ты никогда… не считал меня плохой матерью?
– Что это на тебя нашло?
– Просто… – мама поджала губы. – Ты не ответил.
– Ты лучшая мама, что у меня была и есть. – сказал я.
Мама улыбнулась и ушла.
