Марк же выглядит собранно, даже серьезно.
– Тяжелый день? – спросил Марк.
Я вопросительно посмотрел на него.
– Прости. Я думал, будет смешно. Бармены же часто это спрашивают.
Он подал мне кофе.
Я спросил: – Кто эти люди?
Марк повел печами: – Те, кому не наплевать.
– Или, кому нечем заняться.
Я сделал глоток, потом еще парочку, и спросил: – Марк, почему я никогда не навещал Аврору?
– Тебе запретили. – задумчиво ответил он. – И блок Б заперт, даже не всем уборщикам туда можно.
– А разве это должно меня останавливать? То есть… я ведь, люблю ее. Почему я не вломился к ней?
– Я не знаю.
Вот и я не знаю… Я сделал еще глоток кофе и спросил Марка: – У тебя бывали галлюцинации?
– Нет.
– Я всегда завидовал шизофреникам. И сам хотел видеть, ну знаешь… то, чего не видят другие. Что-то поинтереснее Второго. Словно твой собственный мир вырывается из головы… Но мне тут недавно приснилось кое-что, и я представил, как видел бы и наяву тоже-самое. День за днем… Я бы не смог долго с этим прожить.
– Раз уж этот мир твой, только от тебя зависит, каким он будет. Так?
– Наверное, так… А как у тебя дела?
Марк наклонил голову; записал, что-то в своем учетном журнале, и я заметил красное пятно у него на шее.
– Это что, засос? – спросил я.
– Нет… У меня все, как обычно, Мир.
Я опустошил свою кружку, и попросил еще одну. Посетители ненорбара не перестают меня смущать.
– Что за сон? – спросил Марк, наливая мне еще порцию.
– Ты серьезно? Хочешь узнать про мой сон? Да это самая неинтересная вещь в мире – слушать про чужие сны.
– Мне интересно, что отвадило тебя от мечты стать шизофреником. – Марк почти улыбнулся.
– Хах… Я искал Аврору.
– Нашел?
– Нет.
– Интересно…
– Это сарказм?
– А ты как думаешь, это сарказм?
Я рассмеялся.
– Ты напомнил… – произнес я сбивчиво. – Старика из больницы. У него еще имя было такое… Тристан или…
– Наолий.
– Наолий, точно! – воскликнул я.
– У него была эта странная манера отвечать на вопросы. – кивая, произнес Марк.
– Да! Поначалу мы думали, что он какой-то мудрец, чьи слова кажутся бессмыслицей по началу, но потом все встает на свои места, когда ты становишься умнее, переживешь что-нибудь этакое и обретаешь жизненный опыт… А потом оказалось, что он просто перезадавал нам наши же вопросы, томно смотря в даль, с просветленным выражением лица… Такой бред. Он часто даже не понимал, о чем его спросили. А мы считали его гением…
– Может, он и был гением. Сколько он нас дурил?
– Пару месяцев.
– Мы не могли раскусить его пару месяцев.
