– И в чем смысл?
– Рисунки, что мне понравятся, я перерисую на больших полотнах. На выставке мы их будем оценивать и сравнивать с профессиональными картинами признанных художников. Современных, конечно. Не классиков.
– Звучит интересно. Но я, по-моему, где-то уже это видел.
– Ты серьезно? – Лиза нахмурилась.
– Конечно, нет. – смеясь, ответил Вик А.
– Не смешно. – гаркнула девушка и уже принялась закрывать дверь, как Вик остановил ее.
– Идея действительно очень интересная. – сказал он. – Не забудь упомянуть, что я принимал в этом участие. Завтра принесу еще.
– Ты уже достаточно принес. Не нужно больше заморачивайся, правда.
– Может, я хочу извиниться?
– Зачем? Это же был благородный поступок. Раскрывающий твою добрую натуру.
– Разумеется. Но я понимаю, почему ты не смогла оценить его по достоинству. Увидимся завтра. Милый наряд, кстати.
Двадцать седьмая глава
Мир
Я в палате. В больнице.
Лежу на жесткой койке, напротив окна.
Солнце наполнило мою стерильную палату светом. В его сочетании с желтыми стенами, и такими же полом и потолком, окружающее кажется невесомым. Нереальным. Сказочным… Я смотрю в окно, глубоко вдыхая воздух, не ощущая ничего, кроме спокойствия. За больничной палатой давно уже закрепилось чувство безопасности. Это у меня наверное уже в крови. Что бы не случилось: падение, авария, катастрофа… просыпаясь здесь, я знаю, что все позади, все хорошо. Или по крайней мере, должно быть хорошо.
Вид за окном великолепный. Небо розовое, голубое, фиолетовое. Крыши домов покрыты голубым сиянием. Вдалеке поблескивает одна из рек Аквариума. Солнце возвышается над ней размытым золотым пятном. С моего ракурса кажется, за рекой ничего нет, кроме бесконечного неба. Когда-нибудь мы с Авророй обязательно пересечем ее…
Завидую ли я ястребам или альбатросам, вот в такие моменты? Нет. Никогда не завидовал птицам. Мне они не очень-то нравятся, если честно. Но я признаю, что есть в них некоторая красота и даже величие. К голубям, вездесущим птицам Аквариума это конечно не относится. То ковыряются в мусоре, то гадят на чердаках. Нет, я не осуждаю их будни. Я осуждаю чудной контраст между этими действиями и их возможностями. То есть… у них есть гребанные крылья! Когда ты можешь улететь куда угодно в любой момент, разве ты будешь клянчить хлеб у прохожих? Разве будешь рисковать жизнью, ради выброшенного пакетика чипсов, на который уже позарилась какая-нибудь жирная крыса?
Напротив кровати, портя собой весь вид, появился Второй. Он стоит прямо, словно столб и громко смеясь, смотрит прямо мне в глаза.
