◦
Закрой глаза. Окажись в темноте. Раствори себя в ней. Не дай мыслям нарушить тишину. Утопи в этой тьме свои эмоции. Если тебя нет – о чем волноваться?
◦
Птицы хаотично опускались на теплую еще черепицу. Они словно падающие блестки, брошенные детской рукой. Остывшее солнце ласкало светом крышу, напоминая о былой нежности.
◦
Дрожащая тень в мертвой мгле. Холодный, грязный подъезд – его приют. Пронзительный, молящий взгляд – оружие. «Оно идет. Прошу, пусть Оно меня не заметит. За что у меня нет дома? Где моя милая мама? Я не хочу умирать. Мне так холодно здесь. Оно приближается, топая и шурша пакетами. Оно не дрожит от холода. Оно увидело меня. Конец. Сейчас занесет ногу для удара и разобьет мне голову о ступени, как моему маленькому братику. Почему я им мешаю? Зачем я вообще родился? Оно прикоснулось ко мне. Нежно. И…ушло». Ночь унесет с собой его жизнь. Замерзнут лапки, остановится крохотное трепетное сердечко. Последними затянулся льдом раскрытые в ужасе глаза.
◦
Не слушай эмоции, что шепчут каждая на своем языке.
◦
Мертвые дети поют мне песню, зовут в свой сон. Глубокой ночью они возьмут меня за руки. Мы вместе споем. Ты услышал нас, протяни свою руку.
◦
По случаю болезни мне пришлось посетить дом Иисуса. Он живёт в тесной квартире внутри многоэтажного дома. Но у него есть еще убежище, там прячутся змеи из черного стекла. Иисус использует их вместо барабанных палочек, когда отбивает ритм для утреннего марша. Мы долго болтали о разном.
Творец напророчил мне дворец, а вместо этого подарил лишь отражение смерти в грязном зеркале. Угол зеркала может разбивать свет на дни недели. Он рассказал мне, что бог – одинокий дальтоник и не может отличить желтый от синего. Призма, моя старая соседка, осуждает меня, когда я смотрю на радугу. Она говорит, что я теряю целостность. На самом деле, я теряю веру в зеленый цвет.
В квартирке Иисуса на потолке – большие глаза с желтоватыми радужками. И даже они наблюдают за нами с осуждением. Этот мир медленный, может быть, даже глухой. Солнце, на данный момент, интереснее, чем человек.
◦
Гладкий серый мрамор перед глазами. Помещение с застывшей историей. Не знаю, что я здесь делаю, но мне не страшно. В стене есть углубление, похожее на большое окно, затянутое тонкой серебряной пленкой. Я подхожу, тяну руку. На поверхности появляется отражение, но это чужой силуэт. Дотрагиваюсь пальцами до пленки, она рвется, сминается под пальцами. За ней ничего нет, пустота. Окунаю кисть в пустоту. Покой. Иду вперед и полностью утопаю в проеме. Вокруг густой туман, едва различимы древние сосны. Постепенно зрение подстраивается под этот мир, и я могу различить дорожку в лес. Бегу. Забываюсь, постепенно осознаю, что пока бежала по дорожке, стала крошечным котом. Теперь уже травинки кажутся мне мощными гигантами. Подул ветер и унес меня над верхушками сосен. Мое призрачное тело пропускает солнечный свет, лишь слегка преломляя его. Я запуталась в твоих волосах подобно зонтику одуванчика. Ты занес меня домой и тогда только заметил. Я не смогла рассказать тебе свою историю, ведь коты не говорят. Возможно, мы были знакомы раньше. Ты угостил меня частью своего ужина и дал попить из ложечки, осторожно придерживая меня пальцами.
