Ленка легко вбежала по ступенькам библиотеки и уже селфилась наверху. «Умеют же некоторые быть спортсменками – комсомолками», – подумала Алиса, закидывая ногу на платформу.
– Зарегимся и на третий. И еще хочу к Микояну подготовиться, он же по морфам>13 рефер задавал.
Алиса вздохнула и с тоской посмотрела на пышущий здоровьем кактус на входе. Когда она поступала на филфак, представляла себе более романтично. Ей виделись девушки в пышных платьях с тончайшими кружевами, в определенный день и час ищущие вдохновения. Она думала, что после лекций они будут собираться в кружок и читать друг другу стихи собственного сочинения. На худой конец, долго, до хрипоты будут обсуждать прочитанное. Она не жаловалась, нет, но длительный разбор слова на части, теория языкознания, методы Соссюра и прочие вещи так отвлекали от дневника чтения, от того, что ее действительно интересовало! Не говоря уже о том, что в ее группе никто не писал стихов.
Довольно быстро одолев регистрацию, которую библиотекарша с неестественной улыбкой нащелкала им на компе, они отправились в зал по мягкому неслышному ковролину. Алиса уныло разглядывала народ, стараясь не шаркать кедами. Здешняя публика была в основном представлена элегантными студентами в костюмах или строгих юбках – карандаш. Они со знанием дела рылись в электронных и обычных каталогах, выписывая, фотографируя, перебирая карточки. Вот за стеклянной стеной в зале иностранной литературы парень сидит в наушниках за аудиокнигой, одновременно делая пометки в ноуте. Девушка в круглых очках просматривает толстый фолиант, кажется, один из библейских трактатов. Все они, обитающие здесь, в библиотеке, выглядели так, будто проводят здесь целые дни. И Алиса, Алиса, которая сама серьезно относилась к учебе и самоотверженно работала над заданиями, вдруг почувствовала себя неловко. Ей сдавило горло. «Я в туалет», – пробормотала она удивленной Лене, смывшись за секунду. Та посмотрела вслед побледневшей подруге, пробормотала что-то вроде «дела сердечные» и открыла учебник Бебчука.
– Тут, конечно, никого. Ученые не писают, – сказала она своему отражению и весело подмигнула.
Ей немного полегчало, и она подумала, что глупо смотреть на других. Да, она редко посещает библиотеку, но во времена Интернета не так и важно. В конце концов, что за приступ паники и самоунижительства?
– На этом, кажется, и закончились мои мысли, – кое-как ворочая языком, сказала она себе, чтобы просто услышать звук своего голоса. Тишина имеет свойство пугать, особенно, когда лежишь связанным непонятно где.
