***
– Ну да, да, да, я встречаюсь с Димкой, – с ходу в карьер начала Мария, в такт словам размахивая руками.
В последние выходные августа, когда Машины родители уехали с друзьями на природу, девушки вдвоём сидели у нее на кухне. Разговор с подругой не склеился сразу. Разговорова даже слушать не стала Катины упреки, а сразу сама пошла в наступление. Расстроенная Катерина на всякий случай отодвинула подальше от разбушевавшейся Машки её любимую красную чашку с большими белыми кругами.
– Ты же не хотела давать Диме свой телефон, – тихо напомнила Катюшка.
– А я и не давала. Это Димон мне свой на бумажке написал и в карман сунул.
– Ты что ли сама ему позвонила?
– Да, – язвительно пропела Машка, – я не вижу причин привязывать себя к Губкину только потому, что он хороший человек и два года назад я была в него влюблена.
– Но он-то и сейчас любит тебя…
– Лебедева, ТЫ тоже сейчас его любишь, – треснула Мария ладонью по столу, – так пусть ОН к тебе повернется. Посмотри на себя! Для чего ты приносишь себя в жертву? Кому ты хочешь сделать хорошо? Максу? Он не будет счастлив со мной – я полюбила другого. У меня своя жизнь. Я хочу спокойно встречаться с Димкой и не прятаться, как школьница, от родителей, подруг и бывших возлюбленных! Мне это всё уже надоело! И Димкино терпение на пределе. Хочешь сделать Губкина счастливым – заставь его полюбить себя! Только так мы все будем счастливы – и мы с Димкой, и вы с Максом. Так что давай бери своего друга детства в оборот и освободи меня от него! Маманька его тебе в помощь, – выдохлась, наконец, бунтовщица.
Катерина молча смотрела в окно. Разве она имела право указывать подруге, как надо жить и с кем встречаться. Вон Машка на юге взяла и влюбилась в Диму. А Катя целый месяц провела с Вадиком и ни в одном глазу. Она однолюб, у нее в мыслях только Губкин. А у Губкина в голове – Машка. Он тоже однолюб. Ну и как его можно влюбить в себя? Разве такое вообще возможно? Из них реально получилась бы хорошая парочка! Два однолюба, и оба влюбились не в тех, в кого следует.
– Катюш, Димка меня замуж зовет. Мы всего два месяца знакомы. Наверное, рано еще, – Маша немного успокоилась, и от бушующей львицы не осталось и следа, – но, знаешь, я готова прямо сейчас. Мне бы только с Губкиным разобраться. Я же его практически своим мужем считала. Официальный штамп – это был чисто технический вопрос. Но все изменилось.
Лебедева промолчала, даже не повернула головы.
