Поэтому какое-то время она стояла совершенно неподвижно. Взвесила свои варианты. Клинок Даркхэнда постукивал и двигался по ее груди, лениво цепляя и натягивая ткань ее туники, но не разрывая ее полностью. Пот выступил бисеринками на ее коже. Она не была уверена, от Огненной магии клинка это или от собственного беспокойства.
Наконец, он остановил лезвие и поднял глаза на кого-то, кто стоял позади нее. Кас не осмелилась отвести взгляд, чтобы посмотреть. Она просто смотрела, как он коротко кивнул человеку.
Затем послышался звук удаляющихся сапог, и минуту спустя к Даркхэнду подошел мужчина с небольшой кожаной сумкой в руке. Кас поняла, что это, в ту же секунду, как Даркхэнд взял его и развязал бечевку, скреплявшую ее; она бы за милю учуяла горький, приторный аромат цветов Призмы.
— У тебя они есть, — сказала она, задыхаясь.
— Конечно, есть. Потому что я хорошо справляюсь со своей работой — в отличие от тебя, видимо.
Кас нахмурилась, но придержала язык.
— В любом случае, ты принесла симпатичный маленький браслет. И сегодня я чувствую себя довольно щедрым, так что я готов отдать тебе всю сумку за…
Она подозрительно прищурилась.
— Все, что тебе нужно сделать, немного поумолять.
— Я ни о чем не буду тебя умолять.
Он пожал плечами.
— Тогда будь по-твоему. На самом деле мне не нужны эти цветы. Они не пользуются особой популярностью у других моих клиентов, так что, возможно, я мог бы понести убытки, только на этот раз…
Он поднял руку и сцепил пальцы. Шепот на языке Огня слетел с его губ, и пламя в очаге по его команде взметнулось еще выше. Оно горело так ярко, что у Кас заслезились глаза.
Даркхэнд сделал несколько шагов к пламени, подбрасывая на ходу мешок с драгоценными цветами вверх и вниз.
— Подожди, — Кас внезапно вскочила на ноги и в следующее мгновение пересекла комнату. — Не… не уничтожай их. Пожалуйста.
— Ах, ты наконец-то сказала пожалуйста.
Он повернулся к ней. Склонил голову набок и указал на грубый деревянный пол.
— Но теперь я хочу, чтобы ты показала свои манеры, стоя на коленях.
Она ощетинилась. Она никогда не стала бы просить для себя. Даже ради собственной жизни или здоровья.
Но она волновалась не о своей жизни.
И мужчина, стоявший перед ней, знал это.
Так что мне остается только смириться.
Насмешливо взмахнув руками, она присела в легком поклоне, а затем опустилась на одно колено. На оба. Ее руки сжались в кулаки, которые дрожали от усилий не ударить Даркхэнда в живот, но ей удалось прижать их к полу.
