– Всё, приехали? Тут прямо конец апреля! Только село называется Сарыкемер! – не выдержав, радостно выкрикнул оттаявший Алексей, вышел из машины, зажмурившись, подставил лицо встающему солнцу и взял фотоаппарат, чтобы дополнить свою хронику покорения Казахстана снимками въезда в село.
– Это сейчас казахи так назвали на свой манер, но мы, аборигены, называем его как раньше – Михайловка, – потирая красные усталые глаза, пояснил Онур и продолжил. – Тут через десять домов прижмись влево – вон, видишь –дерево, вот туда.И всё, считай, дома, приехали.
Разворот через всю проезжую часть – «Волга», как вкопанная, встала у въезда в добротный, оштукатуренный, покрашенный в белое, одноэтажный дом. Обессиленные путники, пошатываясь, вышли из машины, радуясь солнцу и теплу. Хотелось только спать. Сначала спать, потом уже заниматься поиском лука. Вошли во двор дома. Справа у сарая возвышался недостроенный тандыр, возле него суетился высокий узбек в тюбетейке. Онур, приобнял его, начал, что-то быстро вещать на непонятном языке, узбек обтёр руку о перекинутое через плечо полотенце и, оскалившись, подал её по очереди каждому, не дослушав имён гостей.
– Мой Жасур, лепешка, тандыр, хорошо работаю – после короткой презентации узбек, взглянув на солнце, достал из кармана папиросу ручной сборки и раскурил её. Егор почувствовал специфический запах – это был не табак.
– Онур, ончто, нарк? – Алексей и Егор многозначительно переглянулись, на лицах обоих застыло недоумение.
– Какой нарк-шварк, у нас тут вместо пива все дымят и вместо сигарет насвай кидают! Вы не командуйте, тут свой порядок! Сидите тихонько, всё будет тип-топ! – турок открыл дверь в дом, громко гаркнул что-то на турецком и громко защёлкал языком.
Вышли две женщины в длинных одеждах, их головы были покрыты платками.
– Это мой жена и дочь! Айше и Медине, – турок при этих словах грозно посмотрел на женщин и скомандовал на турецком, указав на печь, похожую на буржуйку. Женщины засуетились. – Женщина ленива от природы! Я им говорил, чтобы к приезду готовились! Вы, – обратился Онур к гостям, – не стесняетесь, снимайте туфли, заходите! Печка холодный, чай пока нэт! – Онур завёл компаньонов в дом.
Почти всё место большого зала, за исключением небольшого пространства перед входом, где стоял низким – ниже табурета – столик, занимал огромный топчан, обитый кошмой. Поверх кошмы лежали ковры, стены в зале тоже сплошь украшены коврами, на топчане лежали горы небольших подушек с причудливыми восточными орнаментами.
