– Ну ты, брат, молодец, как всегда, заманил и кабы слегка кинул, но ведь и мы, дебилы, в сотый раз тебе поверили, и если дальше не поедем, то вообще денег не получим. Короче, давай рискнём, знаем, что опять хреновина, но нам вот интересно дойти до конца и получить вознаграждение.
– Но вопрос к Лёхе при всех! – Онур разорвал кольцо водителей, крепко взял под руку Орлова.
– Спрашивай, что хочешь знать? – Лёха смущённо попытался вырваться из рук турка, но тщетно.
– Нужно за перегруз за каждую машинку пятьсот бакинских. Дай, и сразу едем дальше, дальше весовая лишь после Петропавловска, мамой клянусь.
– Нет у меня таких бабосов, ты же, братец, говорил: «Всё, больше трат нет!» – Лёха резко развернулся и молча открыл дверь КамАЗа.
В кабине зажёгся свет, видно было, как Орлов уселся на пассажирское кресло, сложил руки на груди. Вскоре погас свет, растворив его монументальный образ во мраке ночи.
Ворча и ругаясь на разных языках, люди разбрелись по кабинам в ожидании неизвестно чего. У Егора скрутило живот, он обхватил его руками для надёжности, убежал в тёплый кафешный нужник. Обратно идти было легко, несмотря на ветер со стороны пустыни, обжигающий холодом и бросающий кристаллы снега. Вот и родная кабина, в спальнике уже спят два водителя, накрывшись огромным шерстяным одеялом, для него оставили лишь сидячие места. Михаил, с трудом склеивая слова, устало проговорил:
– Ты, это, можешь на место водителя сесть, уж, извини, лёжа нам спать лучше, раз мы не едем, то спим, а ты уж как-нибудь, сидя, впереди, ну, или, сможешь, ложись там. Если зажигание включишь и подует холодный воздух, то заводи движок сам, пока воздух не нагреется, и снова спи. Можешь нас будить, но думаю, тогда суеты больше будет, мы тебе доверяем не разморозить систему. Это мы не со зла, просто это ваша, господа коммерсанты, вина, что весовую не прошли, увы.
Ночью ветер усилился, двери кабины, несмотря на утепление кошмой, легко пропускали холод, только пригревшись и уснув, Егор тут же начинал замерзать. Ничего не помогало, он тянул время до рассвета, развлекая себя прогревом двигателя, водители спали как убитые. Наконец, ветер стих, забрезжил долгожданный рассвет, лениво потягиваясь, проснулись водители, довольные потрогали пластиковые бутылки с тёплой водой, начали готовиться к выходу на воздух, чтобы плотно позавтракать и совершить утренние омовения. По окончании утренних процедур Михаил завёл двигатель, дабы прогреть жилое пространство. Геннадий поставил кипятиться чайник на газовую горелку. Егор, нехотя, пошёл набирать воду в кафе, по дороге догнал Онура с Орловым, те спешно шли в том же направлении, время от времени вставали, начинали махать друг на друга руками, громко выясняли финансовые разногласия.
