Доктор Т. смотрит в пол, мнёт сигару в руке,
Хмурит лоб и молчит. Ветер дышит в висок.
К-140 заходит. Прижавшись к стене,
Замирает в тени. Вечность взводит курок.
– Ты готова? – Т. рвёт на куски тишину.
К-140 кивает, боясь отвечать.
– Ты заблудишься в этом дремучем лесу,
И однажды тебя захотят растерзать.
Ты не сможешь уйти: люди хуже зверей,
Будешь спрашивать небо: «За что столько зла?»
Пред тобою откроются сотни дверей…
Ни в одну не пропустят тебя никогда!
– Я готова. Всё лучше, чем здесь прозябать,
Меня мучают сны о планете Земля,
Мне придётся и память, и дом потерять…
Это воля небес. Начинаю с нуля.
К-140 исчезла, бросая слова,
(А из слова рождается новая плоть).
Видишь, девочка лепит мечту из песка?
Но уже отвернулся незримый Господь.
Дети рушат мечту и толкают творца,
Она плачет, не зная, за что они так.
Чей-то камень взлетает, коснувшись лица,
Наша девочка плачет под хохот зевак.
Время движется, нервно пронзая туман,
Ищет свет, погружаясь в безликую тьму,
Клятва в верности – это ничтожный обман:
«Я тебя никогда не оставлю одну».
Но друзья снимут маски. Вонзая клинок,
Назовут эту девочку странной. Уйдут.
В горле снова мешает дрожащий комок,
Распадается космос озябших минут.
Пройдёт несколько лет – и надежда блеснёт
Майским утром, как радостный солнечный луч,
И опять человек к ней на время зайдёт,
А она ему снова отдаст ржавый ключ.
Он вскрывает ей сердце, как старый сундук,
Прошептав пару глупых затасканных фраз.
Наша девочка верит, но это лишь трюк,
Просто фокус, показанный тысячи раз.
– И куда мне идти? Люди хуже зверей,
Небо! Небо! Скажи, почему столько зла?
– Здравствуй, девочка, это планета потерь,
В равнодушной толпе ты навеки одна.
