С ним кино разворачивается динамичнее: кролик резво перелазит через расставленные препятствия, ведомый прожорливым инстинктом. Тима идёт чуть впереди, подкидывая съедобную мотивацию, я остаюсь позади, снимая главную ушастую звезду крупным планом.
– И… И враг повержен! – на медведя корм сыпется особенно щедро, отчего кроль буквально наваливается на него всем весом. Со стороны и правда можно подумать, что обезоруживает от ветки, играющей роль ножа. – Наложу музычку из "Розовой пантеры" и огонь будет.
– Я рада, что ты находишь время для развлечений, – останавливаю съёмку, проверяя нормально ли сохранился файл. А то качество бывает подшаливает и зернится. Сама не раз сталкивалась.
– Ну так как-то отвлекаться надо, пока ты милуешься со своим ухажёром, – ехидничает Нечаев, ласково почёсывая животине загривок.
– Женихом.
– Веришь – нет, плевать к какому слову приставлять приставку "экс".
– Не устал?
– Ехидничать?
– И это тоже.
– Не устал. Пока есть отдача – есть и стимул.
Ну вот, снова разговор уходит не туда. Мы с ним просто не способны общаться на нейтральные темы.
– Какая отдача, ну какая отдача, Тим? Гормоны – это не чувства. Это физиология. Поэтому они ничего не стоят.
– Точно ничего? За базар отвечать готова?
– Каким образом?
– Закрой глаза.
– Зачем?
– Просто закрой. Насиловать не буду, слово даю.
– И на этом спасибо, – заранее знаю, что ничем хорошим это не закончится, но всё же нерешительно подчиняюсь. Заставить веки оставаться опущенными непросто, они так и норовят не подчиниться. – И? – вопросительно мотаю головой. – Что дальше?
– Стой и не шевелись
Первые секунды ничего не происходит, но затем щеку пронзает покалывание мягкого прикосновения. Рефлекторно сдаю на шаг назад, но меня удерживают на месте тихим:
– Не дёргайся.
Не дергаюсь, позволяя ему медленно скользить тыльной стороной ладони по коже, спускаясь с лица на заплетённую косу, перекинутую вперёд. Кончик чуть оттягивается, после чего медленное дразняще щекочущее движение его пальцев смещается на плечо и вниз по руке.
– Приятно?
Приятно. Очень, но ему знать об этом не стоит.
– Терпимо.
– Ещё не возбудилась? – шепчут мне на ухо, накрывая тёплым пьянящим дыханием и заставляя нервно сглотнуть.
– Не дождёшься.
– Странно. А чего тогда покрылась мурашками? – наши пальцы, встретив друг друга, сплетаются, заставляя всё тело налиться предательской слабостью. – И сейчас нет?
– Нет.
– И даже сейчас? – мою кисть направляют и я понимаю, что касаюсь его обнажённой груди. Крепкой и горячей. Его чуть учащенное сердцебиение, проходя по венам и соединяясь с моим собственным, молоточками отбивает в висках. Во рту пересыхает.
