Новые цветы, как и следует природе, напоминали материнские, но было и отличие.
Чашечки цветов были гораздо пышнее и крупнее – они более напоминали вытянутые розовые бутоны, только стебли без шипов.
Запах от цветов исходил несравнимый – свежий, юный, ещё по-детски сладкий и незрелый, но Триандра даже думать боялась, что станет, когда дочь вырастет.
Ревность и зависть к ребёнку встали как кость в горле. Давясь ею, Триандра отравляла жизнь неповинной малышки.
В дочери она видела лишь соперницу и помеху, но не малыша, который нуждался в любви.
Когда новорожденная громко плакала, Триандра кормила ее и оставляла в одиночестве.
Однажды малышка перестала кричать и звать маму. Человеку легче вовсе не испытывать чувств, чем плакать о том, что не с кем их разделить.
Девочка превратилась в маленькую копию Триандры, только совершеннее и прекраснее.
***
Двенадцатилетнюю Ирен любили все деревенские мальчишки, а девочки презирали.
Целыми днями она пропадала на улице, играла, резвилась и носилась по всей деревне в компании мальчуганов.
Пожилые ромашки-мамки частенько давали нагоняй неопытным сыновьям. Негоже им весь день пропадать в обществе неприличной девицы! Но те все равно дружили с Ирен.
Их манила ее красота и невинность, теплая улыбка и звонкий хохот.
Но мальчишки замечали, что красивая девочка иногда была очень странной.
Когда она падала с велосипеда или ударялась коленкой о качели, слезы не бежали из ее глаз. Она не кричала, не хныкала, когда другая бы ревела в три ручья.
Девочки же Ирен боялись, ведь матери с раннего детства внушили им, что она дочь скверной и падшей женщины, настоящей дьяволицы.
До глубокого вечера Ирен носилась по улицам, но с наступлением ночи она оставалась одна, надо было возвращаться домой. Девочка боялась, ведь там мать, скорее всего, опять привела нового мужчину, который будет разглядывать Ирен. Она смущалась непрошенных взглядов и не хотела видеть всех этих знатных господ, но желала внимания мамы, которая не замечала ее.
Ирен старалась угождать и постоянно спрашивала, что же сделать для тебя, мама?
Та отмахивалась с досадой, но однажды велела вырвать все цветы, ведь они почти заполонили сад!
Ирен и на это была готова, ради материнской похвалы.
Но, вот загадка: девочка всю ночь выкапывала цветы, но на утро они вновь выросли! Да ещё и гуще, и выше, и краше!
Триандра хваталась за голову и боялась смотреть в зеркало, словно оттуда вылезет ехидная рожа и, злорадно смеясь, скажет: уступи место юной и красивой. Твой же аромат отныне не пьянит, и лик давно не совершенен.
