Кто ж не просыпался на больничной койке, не помня, как там оказался!.. Ну, то есть так со всеми поголовно бывает? В этом нет ничего такого? Я честно не знаю, вот и спрашиваю.
Короче, открываю глаза — я в комнате, так? И как бы ежу понятно, что это больничная палата. Типа там — приборы по стенам, условная раковина, гель для рук, поперёк всего фигня эта типа шторки. Еще и врачиха на стуле у кровати расселась. Причём смутно знакомая, но так с ходу не вспомню, откуда.
— Четыре? — окликнула докторша. Она как раз развинтила шприц и теперь упаковывала его в пластиковую коробочку.
— Ась? — отозвался я. — Я не сплю. Как это меня... угораздило сюда попасть?
— Увы, из-за травмы. У тебя тяжёлый случай амнезии, поэтому ты уже несколько недель наблюдаешься в больнице св. Шелхарта. — Говорила она мягко. Ну то есть не тихо — голосина у неё будь здоров, — но как бы таким нарочито мягким тоном, ну авось понятно объяснил. Странноватое сочетание.
— Амнезия? — переспросил я. — А что... что у меня выпало-то?
Так-то вроде всё на месте — имя своё, например, я помнил. Знал, кто мои родаки, кто друзья. И даже...
Хотя стоп. М-да, где живу — забыл. Вот это уже странно.
— У тебя утрачен ряд ключевых воспоминаний о собственной личности, а также долговременная память о событиях примерно последних двух недель. И, как ни прискорбно, мы полагаем, что повреждения необратимы.
До меня даже не сразу дошло. Необратимые повреждения мозга? Ой ё...
— ...Чёрт. Что случилось? Типа ДТП какое-нибудь?
Она глубоко вздохнула и отвела взгляд. Не больно-то обнадёживает.
— Четыре, я доктор Фелисити Орчард. Пока ты наблюдаешься в больнице св. Шелхарта, я назначена твоим лечащим врачом. Ты ещё какое-то время здесь побудешь, пока не закончится курс терапии.
Неплохо она отвлекает внимание.
— Ага, — сказал я. — Круто, а случилось-то что?
Снова глубокий вздох.
— Четыре... я не просто так сказала, что повреждения
