Старуха молча, с трудом ворочая глазами по комнате, никого не приметила. Только по мановению плеча графа зажёгся сам собою погасший камин. Ну да такие штучки за ним и раньше водились, как сказывали.
– Не вижу, сударь никого, может, глаза слабы стали… Я ведь, небось, целый век прожила, благодаря бокалу винца из твоих запасов, а?
Княгиня беззвучно потрясла плечами, – на другой смех её теперь не хватало.
– Не ищите его по сторонам, княгиня, – сказал граф и вроде повёл рукой по воздуху, а может, и нет.
Наталия Петровна словно бы согрелась от какой-то волны, и полегчало ей так, что тело стало чувствовать себя как в молодости, свободно. Она даже села на кровати.
– Господи, батюшка, опять твои кудеса, я словно бы девчонкой себя чувствую… Неужто опять жизнь продлишь мне?
– А хотите опять жить, далее? – спросил граф тихо и проникновенно, но, как всегда, просто.
Княгиня послушала себя и сказала:
– Знаешь, нет. Эту жизнь бы я закончила с богом, а вот другую бы, совсем другую, начала бы! – сказала она, вскинув голову, и пышные волосы, какие были у неё в молодости, упали из-под чепца на спину тёплой волной. Она изящно спустила ноги с кровати и тут увидела в зеркале себя – молодую, лет двадцати…
Ничто не ускользало от графа, и он словно бы руководил происходящим. Он предложил княгине свою руку, повёл её к огню, и они уселись в два кресла у камина, которые оказались опять там, где им надобно, своим ходом.
Тут в огне Наталия увидела живую картину. На золотом престоле сидит Король в алой одежде, сияет солнцем и улыбается. Как вдруг он в миг уменьшается до яблока и прыгает прямо Наталье в грудь!
– Так Алый Король…
– Это Любовь Божественная, то есть без условий, – сказал граф, глядя сквозь туман заблуждений и тленных чувств, прямо в душу, в самую сердцевину. – То, что должно пробить плотину.
– Ах, опять загадки твои, граф! – воскликнула досадливо Наталья. – Не томи хоть в сей час, смертный! Ведь уйду я опять в небытие, позабуду…
И княгиня заплакала тихонько, но теперь горько сожалея. Это были другие слёзы, которых также не было в этой её земной жизни. Немало удивлена была Наталья, натолкнувшись на знакомую улыбку Графа.
– Теперь не забудешь уже, будешь каждый раз вспоминать его и Без Алого Короля не сможешь.
– Каждый раз?..
– Будешь ещё жить разные жизни.
– А зачем? И что переменится?
Помолчал Граф, глядя на пламя, где была картинка, и молвил:
– В бытии княгиней Голицыной…
– Знаю, мало от меня было любви кому… – перебила его Наталья с волнением. Теперь Король в груди словно мешал говорить по-прежнему.
