Фонари были погашены. Шагали они медленно и тихо, стараясь не бряцать оружием. Поляк вел отряд, как собака-поводырь слепого. Час спустя он вывел отряд в тоннель, давящими стенами ведущий к радиоточке. Но чурбаны, наученные прошлым опытом, выставили караул в нем и подойти вплотную к помещению было нельзя. Но М60 и два ППШ были с этим не согласны. Морпехи были уже частично глухие от пальбы в тоннелях, так что стрекот ПП и пулемёта не вызвал у них той боли, которые они испытали в первый день в тоннелях. Дым кислотой разъедал им глаза и застилал белой тканью пространство и лишь фонари, словно ножи прорезали белесый туман.
Гуки явно не ожидали, что морпехи подберутся так близко и их застава за пару секунд превратилась в пар. Солдаты перемахнули через обломки укреплений и подбежали ко входу, где их встретила свинцовая стена из выстрелов АК-47. Прячась за стеной, Хадсон и Поляк поливали помещение огнем из ППШ, пока у них не закончились патроны и в дело вступил Бен. Пулевой град М60 рвал чурбанов в клочья на таком расстоянии. Ошмётки тел, обрывки формы, осколки костей, брызги густой, багровой крови ваяли на стенах ужасающие барельефы жестокого сражения. Бен отпустил гашетку, в ушах кто-то как будто провел дверной звонок и какой-то ребенок баловался, зажимая его своим мелким, кривым пальчиком. Гуки в ужасе отползли в противоположный тоннель, оставив в радиоточке десяток изодранных пулеметом тел.
Внутри душного помещения стоял стол с картами местности, одну из которых схватил капрал и сунул в рюкзак на спине. Уэйд, Гарднер и Мэтьюз взяли в руки объемные, тяжеленые советские рации и тащили их туда, откуда они пришли. Бен, Хадсон, Поляк, Манчини и Уинтерс держали оборону у лаза с гуками. Мимолётом капрал приказал собрать оставшиеся документы и под ритм автоматных очередей, морпехи в темпе таскали барахло тужась от напряжения, ведь эти хреновины как будто специально по мимо плат и реле снабжали и тонной другой камней. По итогу троице удалось перетащить четыре хреновины цвета хаки, которые маскировались под рации, кипу карт с пометками и обозначениями, известными только узкоглазым, и капрал скомандовал им отступать с добром к казарме. Мэтьюз, вместе с инициативой, взял два прямоугольника с реле и антеннами, крякнул и попер обратно. Уэйд и Гарднер следовали за ним, как муравьи неся на спинах груз. Свинцовый ритм усилился, в ансамбль боя врезался М60 Бена, но пулемёт неожиданно замолк от нехватки патронов Но ансамбль боя не та сущность, что терпит тишину. Гуки ответили громоподобным всплеском ДШК и тоннели потонули в его громе, барельефы сражения освещались оранжевыми вспышками непрерывной стрельбы из оружия. Обороняющиеся вжались в землю, как напуганные котята, стараясь отвечать стрельбой из ППШ. Но дирижёром на поле битвы была крупнокалиберная, ревущая, советская махина.
