– Я ваша мама, вот мой дом! – Пропела вдруг Гайка неожиданно красивым и сильным голосом арию козочки из хорошо известного Ваське детского фильма, широким жестом обводя рукой открывшееся за очередной лесопосадкой одинокое хозяйство из добротного кирпичного домика, сарайчика, огорода и, понятное дело, деревянного нужника.
– Динь-дон! – охотно, хотя и по-прежнему слабым голосом подпел Васька, – Гайка, а поесть у тебя найдётся? Только что-нибудь лёгкое и, по возможности, жидкое, я ведь пять дней почти ничего не ел. Ума не приложу, кто сожрал мой НЗ! Хотя, неужели это был…
– Обидеть хочешь? – без тени обиды спросила Гайка, бережно перекидывая его облачённую в грязное хлопчатобумажное бельё руку через свою шею и осторожно заводя на широкую и светлую веранду своего, как оказалось, не такого уж и маленького домика.
– Конечно же найдётся, гость мой незваный! – добавила она с иронией, усаживая его к овальному столику на пластиковый стул с подлокотниками, – Думаю, Машкино молоко будет тебе в самый раз. Без паники, Машка – это коза! И вот ещё что, монавт, сегодня уж таки быть, но с завтрашнего дня мыться и доить козу будешь самолично, усёк?
– Чего я только ни делал на курсах выживания для космонавтов, – пробормотал Васька, с жадностью отхлёбывая первый глоток высокопитательной и легкоусвояемой жидкости прямо из молочной крынки, – Но вот козу доить я ещё никогда не пробовал!
– Да научишься как-нибудь! – легкомысленно отмахнулась Гайка, – Не боги молочные горшки обжигают, а у козьего вымени всего-то два соска. Или такая система вам вообще не знакома, мужчина? Ну ладно, утро вечера мудренее, а спать я тебе определю на диване!
Похоже, вживлённые Ваське и двум другим земным испытуемым инопланетные датчики, выполняли не только контрольно-наблюдательные, но и некие регенерационные функции, но в любом случае, следующим утром он проснулся полным жизненных сил.
Из открытой форточки веяло бодрящей свежестью летнего утра, различимая меж оконных занавесок многодневная сизая хмарь так и не развеялась, но, несмотря на август, было всё же достаточно тепло и по-прежнему сухо.
В дверь отведённой для него комнаты постучались, и, сочтя такое проявление вежливости вполне исчёрпывающим, на пороге возникла румяная Гайка, сменившая оранжевый жилет на ладный сарафан и демонстративно позвякивающая эмалированным бидоном.
– Вставай, славный покоритель космических просторов и козьего вымени! – задористо скомандовала ему Гайка, – Самая пора посетить маленький домик на углу двора, принять полагающиеся по регламенту водно-гигиенические процедуры и подоить козу!
