Голова ужасно ноет
и повсюду всё болит.
Просвети меня рентгеном
Вот те кровь, и вот моча.
Ты, пожалуйста, родимый
на ноги поставь меня.
Взглядом опытным, сощурясь,
смерил эскулап меня.
И спросил: опять болезный
не закусывал три дня?
Жизнь течёт, сквозит и тает…
Смерть придёт и не узнает!
Закрыв глаза, я наблюдаю
движение облаков.
Расслабив тело, созерцаю
неспешный ход веков.
Голова в песке, на устах улыбка,
Где жы ты моя золотая рыбка?
Сегодня под ногинским селением вовсю
пати состоится. А пати я люблю!
На пати будут люди,
немного стариков,
две девочки с проспекта,
и грядка огурцов.
Прибуду я на пати
и сумка на плече.
Сниму, поставлю рядом
и крикну – где же все?
И тут с соседних грядок
все прыгнут на меня.
И праздником взорвётся
вечерняя земля.
И еду вдоль леса, и вижу я сон
И еду вдоль леса, и вижу толпу.
Стреножусь, врываюсь и всем говорю.
Смеются, горланят, зловеще кляня.
И я убегаю, и ищут меня.
Эфир прозрачен, как никогда
Величие холмов степенных,
фальцет невыстроенных голосов.
Эфир прозрачен, как никогда,
и я готов уйти туда.
Язык мой – друг мне, верный друг.
А без него я, как без рук!
Без рук ведь, это как-то дико.
Это уж прямо, как-то лихо.
Но всё ж страшнее нет беды,
как быть совсем без головы!
Червяк на крючке извивается
Червяк на крючке извивается,
рыбак на него плюёт.
Подальше забросить старается –
здесь хорошо клюёт.
Судьбе своей ужасается
червяк в глубине речной.
Рыбак сидит, прохлаждается,
рыбу несёт домой.
Светлый луч, светлый луч
падал на меня.
Странно – тень, даже тень
не отбросил я.
Старик на сцене одинокий,
раскатывая сиплым рыком монолог,
дырявит современника шрапнелью,
срывая в тёмном зале потолок.
This evening bell,
An evening bell.
How many thoughts
Are going well.
Жил-был кот – Задом Наперёд.
Пошел кот к вокзалу,
Скинуть барыгам кой-какого товару.
А за ним кошмарики,
На крыше мигают фонарики.
А навстречу им Балда,
Сам не знает бежать куда.
На шеи накинули петли кручёные,
Опутали запястья верёвки смолёные,
Но мы дотянемся, схватим пики точёные,
И порубим к херам все хуи дрочёные.
Отпиши, если кабздос,
И тогда придёт звоночек —
Доктор Женя Желатинос
О любви немного строчек.
И по почте междометья,
Безысходное мычанье.
У прибоя на рассвете
Одинокое молчанье.
В песках пустынных ветер воет
под пеленою пыльных бурь.
В эфире голос одиноко стонет,
вцепившись в марсохода руль:
