Паромщик на другом берегу спал, он ушел в свою хату, и не думал о том, что бедный мальчик мог звать его на помощь до тех пор, пока не сорвал голос.
Никто не приходил, не откликнулся, огни не загорелись. От влаги бросало в дрожь, сумерки били по глазам, Мальчик не спал всю ночь, от усталости косились ноги, голод пробудил жажду. И тогда, бедный мальчик решил поискать убежища, чтобы немного прикорнуть.
Покуда река тянулась далеко за горизонт, солнце уже поднялось, а маленькие ножки все пробирались вдоль берега не хожеными тропами.
Вдали показалась труба дыма, ели заметного белого и тянущегося вдоль глади воды.
Солдаты.
Лагерь солдат оказался для мальчика оазисом, живым уголком, где все кипело и жило, среди мертвых равнин и полей. Песни, смех солдат оживил в нем интерес. Егорка тихонечко подошел к лагерю, и взяв в руки сумку робко посматривал. что будет дальше.
Из палатки вышел старшина и увидел беспризорника. Поправил на бок козырек, улыбнулся.
–А ты чей? Что стоишь, как бедный родственник?
Егорка боялся нарушить тишину.
–Аль немой? – продолжал улыбаться старшина, – или боишься нас?
–Ничей я, пришел из деревни, дяденька, разрешите переночевать рядышком, где сухенько.
–Ничейный говоришь? То есть, сирота ты? А ел давно? И не спал что ль ночь?
–Меня выгнали, ночью я шел, вон оттуда пришел! Из-за реки, там моя деревня, сказали чтобы не приходил. Там голод. Есть там нечего, жевали траву…
–Ей, повар! Тащи суда что есть, надо мальчика попотчевать, и в баню его, Егор – отмыть! И в чистое, ушить по размеру, сделаем из него солдата, и пусть уснет! Выполнять! – скомандовал командир, – сделаем немного добра, не штаны же просиживать.
Принесли еды, тазик воды, чистую одежду, ушили и утянули кое-какие солдатские лохмотья, дали рабочую фуфайку.
–Держи сыночек, это тебе к осени, вряд ли мы тебя оставим с собой. Без приказа, да и отошлют тебя в дом к беспризорникам, так что, коли пойдешь своей дорогой, береги фуфайку, она теплая, хоть и потертая.
–Спасибо дяденька! – улыбнулся уставший Егорка.
–У солдата, свои сынки дома, смотришь на тебя и сердце кровью обливается, а теперь иди спать в палатку! – солдат проводил его и Егорка, свалившись с ног уснул крепким сном.
Покуда он спал, каждый солдат думал о доме, о родных. Никто не смел повышать голоса, дабы не разбудить уставшего мальчика.
Как они там, живы ли, здоровы ли?
Разбудил его солдатский смех, мальчик потянулся, собрал вещи и вышел из палатки, где солдаты собрались вокруг ежа.
