К слову говоря, сейчас стая птерозавров тоже направлялась не в самое уютное для древнейшего человека, но единственно возможное для жизни тому зимой обиталище, – пещеру. Когда чудовище, эксплуатированное людьми, опустилось достаточно низко, те на «раз, два, три!» спрыгнули на не слишком мягкую поверхность и едва не повредили себе ступни. Слава Богу, обошлось.
Первое, что пришло героям в голову, так это то, что они не прочь были узнать, куда пропали их друзья Айван и Кириокас. Путешествие со стаей хищных тварей хотя и осталось в их памяти как нечто увлекательное и захватывающее, однако это не лишало их того беспокойства, что с их верными спутниками не обязательно всё в порядке. Бог один ведает, что с ними. Оставшейся в сохранности и невредимости паре ничего не оставалось, как просто надеяться на лучшее.
Дело стало клонить к вечеру. Уставшие путники устроились под большим ветвистым деревом и прильнули друг к другу. Воздух витал чистый и свежий, совсем как живой, умиротворенный и тихий, он душевно убаюкивал изнуренную пару. Столь же легкой и ненавязчивой мелодией вторили этой колыбельной певучие, любвеобильные птицы, коих само призвание заключалось в том, чтобы наполнять сонное лесное пространство чудесной, сказочной музыкой. Вестницы весны и тепла делали это с особенным пристрастием, будто в их голосах просыпалась некая возвышенная мечта, манящая и вожделенная. Затем в одно мгновенье происходило небольшое затишье, и тогда о себе давали знать другие обитатели зеленого царства: грызуны, змеи и даже неподалеку сопевший лось. Всё перечисленное притом сопровождалось аккомпанементом неугомонных сверчков и неустанным кваканьем лягушек.
– Гармония. – Промолвил Тальвер, вслушиваясь в прекрасную тишину леса.
– Мой принц, – позвала спустя несколько мгновений Фетиль, – как ты оказался здесь, на Земле?
– То есть?
– Что заставило тебя покинуть родную планету?
Последний вопрос заставил Тальвера не на шутку задуматься. Примерно в тот же момент космонавту пришла в голову та мысль, что, ответь он как можно правдивее на него Фетиль, найдёт в сей загадке ответ для самого себя. Да, вот именно, что загадке. Как ни удивительно, но мужчине пришлось осознать, что ему не так-то просто дать точное объяснение своему поступку. Тем не менее, это не означало, что выживший самоубийца не мог поведать Фетиль страшную трагедию, не являвшуюся самой причиной, но ставшую поводом.
Уставший от себя самого и своих преследователей боец небольшое количество времени сидел молча, пронзая томительным взглядом ночную тьму. Как это ни страшно оказалось для него признать, но он боялся. Но понял это мужчина, только посмотрев правде в глаза. Она представила ему этот скрытый в глубине души романтика секрет. Собственно, не вечно же потерянному парню убегать от пугающей его реальности, рано или поздно ему всё равно пришлось бы найти точку контакта. По крайней мере, мужчина мог согласиться с тем, что одиночество сыграло определённую роль. Каким бы не стал развращённым мир на планете Онимбия, Тальвер нашёл в себе силы преодолеть искушение перед тем, чтобы не лишать прекрасную Фетиль девственности раньше времени. И хотя бы в одном этом боец мог чувствовать себя слишком одиноким, потому что не знал из парней никого подобного себе. Кто бы мог поддержать его в сей самоотверженной целомудренности? Никто. Покопавшись немного внутри своего сердца, в один миг мечтатель осознал, что в какой-то период времени он даже отождествлял себя с самим воплощением одиночества. Даст ли сей образ снова когда-нибудь о себе знать? Вот тут спринтер по жизни и застопорился. Мужчина порядком измотался от столь нелегкой ноши, но одновременно в своей голове сталкивался с тем, что не так-то просто начать жить заново, когда легко можно претерпеть разочарование, вот-вот норовящее прийти и застать врасплох порой даже самых сильных. Не в силах будучи больше держать столь многое в себе, мирный воин, к своему собственному удивлению, просто расплакался, как только его глаза встретились с мягким взором Фетиль, готовой выслушать абсолютно всё со стороны своего возлюбленного. Такой нежный, такой глубокий взгляд! Сколько в нём сочеталось любви, заботы и понимания! Эти окна открытой для Тальвера души вмещали в себе столько света, столько умопомрачительных эмоциональных оттенков! Сие участие в скорби замкнутого одиночки со стороны Фетиль даже не пришлось той подкреплять словами. Только одно оно, представшее перед не добитым жизнью мужчиной страстно-искреннее сопереживание и тронуло неукротимого и выносливого лишь по наружности бойца. Едва загнанный кролик, ранее вызвавший у многих людей впечатление возвышенного божества, невольно отвернул глаза от пронизывающего взора прелестной девушки, не в силах оказавшись окунуться в по истине дивную и непомерно глубокую бездну любви, как горячие слезы потекли из глаз по щекам боевого парня.
