Тальвер представил, какую бы он мог написать романтичную историю, вернувшись домой. Похоже, что это то, чего он желал всей душой; похоже, именно это то, что нужно сбившемуся однажды с пути искателю. Тальверу оставалось быть несказанно благодарным Вершителю его судьбы; каких бы ошибок он не совершил, любимцу провидения словно сходило с рук то, за что потерянный мужчина мог здорово поплатиться. Правда, то пришлось Тальверу в плюс, что он вполне оказался способным усвоить определенные уроки.
Как бы оно ни представлялось томительным и неприятным, а всем приходится проходить через школу жизни. Кто-то ленится и ни к чему не стремится; кто-то желает чего-то достичь, но ломается; кто-то же свою жажду по высшему предназначению, данному судьбой абсолютно любому, направляет на то, чтобы добраться до победного конца. Человек, который действительно хочет многого, не избежит тех трудностей, что побрезгуют обычным, ни на что не годным ленивцем. Зато испытания и невзгоды будут рады встретиться с тем, кто даст им достаточно мощный отпор, дабы их преодолеть. К сожалению, иной золотоискатель не найдёт нужную тропу в горных массивах, не наткнётся на богатый драгоценным металлом родник. Кроме терпения и выдержки обязательно должны присутствовать воля и способность двигаться по зову сердца. Тот мир, откуда прибыл Тальвер на чудесную планету Земля, сплошь кишел гнусными скептиками, завистниками, теми, кто ни пальцем не пошевелил ради чего-то существенного и стоящего внимания публики, но зато гораздыми верных своей мечте людей обсмеивать и сбивать с толку ещё не укрепившихся в своих намерениях детей света.
Тальвер находился на стороне сих последних. Космический путешественник верил, что он принадлежит чему-то необычному и великому. Он держался той истины, что человек живёт один раз в своём теле; после чего продолжает ли он существовать в ином мире или уходит куда-то во тьму, здесь Тальвер не силён был точно ответить для себя на данный вопрос, но зато полностью был уверен в первом. Да и даже если бы онимбиец не сомневался в существовании жизни после смерти, то тем не менее не отрёкся бы от приверженности той позиции, что в физическом измерении времени и пространства жизнь ему дана лишь единожды. Не сталось бы обратное слишком жестокой пыткой для тех, кому не безразличны вопросы мироздания и избранничества? С одной стороны, иной скажет, что наличие ада гораздо хуже, нежели перерождение, так называемая реинкарнация; с другой стороны, если последнее определено для всех, то какой смысл какому-нибудь мечтателю бороться с жизненными напастями, идти против течения, когда у него безграничное количество шансов и вариантов жить лучше? И сие есть глубокая сатанинская ложь. Не справившись с давлением судьбы в одном теле, в другом также не найдёт покоя любой из тех наивных людей, кто полагает, что подобного рода «телепортация» (как бы это назвал иной онимбиец) как-то облегчит его участь. Что же насчёт тех целеустремленных личностей, которые стремятся творить добро и вершить чудные деяния? Неужели им придётся скитаться среди всех житейских бурь тысячелетиями, пока не обретут покой? Да, Тальверу представленная картина точно бы не пришлась по вкусу. Хотя мужчина и не являлся христианином, а всё же склонялся на ту сторону, где победа и награда, преступление и наказание имели своё место. И хотя Тальверу трудно было согласиться с существованием ада, что-то тому подсказывало, что тут присутствует некое недоразумение. Тот, который любовью создал вселенную, Сам же отправляет пусть и самых закостенелых грешников в сие страшное место?
