– Ром, ты ври да не завирай, я поди не девушка, чтоб у тебя на меня вечер был. Вечерним рейсом улетаешь? – засмеявшись, парировал Константин Петрович.
– Ваша правда.
– Значит, час у нас есть, пойдём прогуляемся в сторону Высокого берега.
Старик, не дожидаясь согласия, медленно двинулся, опираясь на элегантную трость.
– Ты в Анапе был когда-нибудь?
– В детстве только, в пионерском лагере.
– Хороший город, тихий, спокойный, когда туристов нет. Ещё месяца два можно жить, а после майских тут уже не протолкнуться. Видишь вон ту гробину, – старик указал на чёрные стеклянные многоэтажки, выбивавшиеся из общей архитектуры провинциального приморского городка чёрным пятном. Под крышей одного из трёх строений были установлены оранжевые буквы «Золотая бухта». – Вот там квартиру зять прикупил сдуру. Хоромы-то неплохие, но у моря лучше дом. Нас с Люсей уже к земле тянет. Присматриваемся. Ты в Крыму не был?
– Нет, Константин Петрович, с 90-х не был ни разу.
– Всё по заграницам отдыхаешь?
– Да времени на отдых-то нет особо. А мои да, Европа в основном.
– Зря, Рома, зря. Надо уметь и работать, и отдыхать. Мы всю жизнь пашем, а потом обернёшься, а в могилу-то и унести нечего, одна работа.
Старик остановился и закашлялся, отвернувшись от Романа. Ещё минуту он приходил в себя, восстанавливая дыхание.
– Как здоровье, Константин Петрович?
– Как не было, так и нет. Ни хуже, ни лучше. Только морским югом и спасаюсь. Будь не ладна эта Европа.
Константин Петрович, уволившись с государственной службы уже в почтенном возрасте 68 лет, неудачно отдохнул со всей семьей в горах Швейцарии. В Москву все 10 человек – он, супруга, две дочери с мужьями и внуки – вернулись с коронавирусом. У большинства, включая Люсю болезнь прошла в бессимптомной или лёгкой форме. А Константин Петрович еле выжил, с тех пор лёгкие его работали только наполовину, поэтому каждую зиму по рекомендации врачей он с женой, как чахоточный, уезжал на юг.
– Как у тебя дела, Ром? Как семья?
– Спасибо, Константин Петрович, всё хорошо, все в порядке.
– А чего к нам приехал? Не меня ж навестить.
– И вас тоже, конечно. А так, Тамань ездил посмотреть.
– Зачем она тебе? У тебя же Новороссийск теперь есть.
– Всё-то вы знаете.
– Рома-Рома, я хоть и старый больной человек, но из ума ещё не выжил.
– Не сомневаюсь, конечно. Да так, просто из интереса хотел глянуть, что да как.
– Свой терминал хочешь?
– Может, и свой.
– Мой тебе совет, не лезь туда. О Тамань уже многие зубы обломали. Там свой единоличный хозяин, и пока с ним не договоришься, не пролезешь. Но даже если договоришься, одна головная боль тебе обеспечена.
