Старуха озадачено уставилась на Киру. Воспользовавшись заминкой, девушка подскочила к прялке, легко выхватила веретено и торжествующе поднялась над бабкой. Лишившись веретена, она скукожилась, сгорбилась и, со страхом подняв глаза на Киру, умоляюще захныкала:
– Не чіпай, не чіпай, бабусю не чіпай, бабуся стара, не чіпай, дитинко, вік тобі служити буду.
Кира отступила на шаг назад, не теряя старуху из виду, пододвинула левой ногой табуретку поближе и села, положив веник на колени. Крепко удерживая чуть подёргивающееся веретено, она сделала глубокий вдох и спокойно выждала, пока сморчок закончит своё представление. Бабка похныкала, попричитала, но, вскоре поняв, что зритель не способен оценить драматизм её игры, просушила глаза, высморкалась в грязный рукав и деловито обратилась к Кире:
– Що хочеш?
– Исчезни.
– Не можу я. Чи не сама сюди прийшла. Куди привели, тут і хата. Іншоi нема.
– Кто тебя сюда привёл? Кто ты?
– Мужик привів.
– Сергей Валерьевич?
– Нє, інший. По осені ще, мешканця ще не було тута. Ти на бабки не сердься, я людей давно не бачила. Вже й не пам'ятаю, коли останній раз. А тут тепло і зручно. І Сергій твій нічого, тільки хропе сильно. Очі закриє і давай хропіти. Якби не хропів, так і не злив б. Я тишу люблю.
– А кто по ночам шумит? Кто бардак в мастерской устраивает? Не ты что ли?
– Де ти бардак бачиш? Я справою займаюся щоночі. Сама бачиш, пряха я. Віддай веретенце, а.
– Веретено у меня побудет. Так спокойней. Буйное оно у тебя.
Стержень с куском грязной нитки задрожал, бабка тихонько взвыла.
– Сьома? – отвыв, спросила старуха.
– Что?
– Сьома ти?
– Можно по-русски?
Сморчок на секунду задумался.
– Перша, друга, третя … Ти … як це … седьмая?
– Да.
Старуха вновь взвыла и запричитала гнусавым голосом так, что разобрать было невозможно.
– Успокойся уже. Кто ты? Как тебя звать?
– Мокоша я, – сквозь старческие слёзы выговорила бабка.
Что-то из славянской мифологии… Мокошь?
«Повесть временных лет» и всё такое. Единственное женское божество. Жена то ли Перуна, то ли Велеса. Покровительница прядения, ткачества, мать плодородия. Вот откуда прялка.
Но это… это грязное существо?
– Ты и богиня?
Бабка хихикнула.
– Ми всі сестри Мокоші. Перша Мокошь зникла.
– Исчезла?
– Давно вже. Я її ніколи і не бачила. І ніхто з нас не бачив. Вона була перша з сестер. Старша і найсильніша. А потім люди стали все менше і менше нас поважати, ми і розійшлися хто куди. Я сестер давно не бачила. І не пам'ятаю, коли останній раз.
