– Не то совсем: вон как вытянулось и потускнело! Тряпка, которой я полы мою и то смотрится лучше – оценила она свой наряд и решительно отмела этот вариант одежды.
Платье из шкафа прямиком отправилось в мусорку. Оставался спортивный костюм, в котором Люсьена обычно ходила на работу. Но женщина прекрасно понимала, что он не подходит для ресторана.
Она злилась на себя за то, что не заглянула в шкаф раньше. Ее совсем не прельщала перспектива отправиться по магазинам – шопинг Люсьена терпеть не могла. К тому же, времени до назначенной встречи оставалось не так много.
Но больше всего ее волновало то, что она уже давно отвыкла от подобного рода общения. Предстоящее совместное посещение ресторана задавало вопросы: «Как быть? Как вести себя? Что будет дальше?». Она волновалась и злилась на свое волнение. Но все же, нужно было спасать ситуацию. Люсьена отправилась за новым платьем.
В магазине подскочившая к ней слишком молодая и слишком глупая продавщица, любезно растянув рот в улыбке, поинтересовалась: «Для какого повода вам, бабушка, нужна одежда?..». Окончательно разозлившаяся Люсьена, сдерживая бурю эмоций, произнесла: «Для того, чтобы носить одежду, не нужен повод». Развернулась и ушла, оставив продавщицу в недоумении: «что это бабушенция сказала? И почему ушла?»
Люсьена обиженная, злая на весь белый свет, а на себя в особенности, возвращалась из магазина. Ни с чем. У нее отпало все желание что-либо покупать. Но главное – весь ее романтический, – хотя сама себе она в этом не призналась, – настрой, ни к месту произнесенным словом, был уничтожен. Всю дорогу от магазина до дома в голове звучало произнесенное доброжелательным тоном всего одно слово. «Бабушка».
Дома Люсьена попыталась успокоиться. Но только расплакалась, чего уже давно себе не позволяла. «Ну куда, куда я собралась…бабушка», – растравливала она сама себя, не вытирая слез. Но все же, характер у женщины был достаточно сильным. Поэтому из состояния себя жалеющего она быстро перешла в состояние боевое. Решила, что пойдет на встречу в спортивном стиле: «он же говорил, что это не какое-то там помпезное место… пустят, поди…». Провести должные манипуляции с косметикой и соорудить прическу Люсьена до прихода господина Брыкина успела, а вот костюм она решила прогладить прямо перед самим выходом. Поэтому к пришедшему немного раньше назначенного времени господину Брыкину вышла в домашнем неопределенного цвета рябеньком платье. А он, застигнутый врасплох таким вот будничным нарядом, полушутя-полусерьезно, – так, по крайней мере, думал он, – спросил: «А чего-нибудь повеселее нет?» – и кивнул в сторону ее наряда. Для нее этот вопрос стал последней каплей.
