На следующую ночь меня что-то заставило подняться с почерневшей земли, и двигаться в сторону сакилата. Неуверенные шаги, с трудом перебирающие по истерзанной почве, руки, до онемения прижимающие не начавшуюся жизнь. Сакилат встретил тишиной, камни, сверкающие когда-то в сиянии сливочной луны, помутнели, церемониальная плита пошла трещинами, отторгая устанавливающиеся законы.
Положила Рамун на шершавую поверхность, опустилась на колени и подняла лицо к небу. Звёзды не сияли, подёрнувшись траурной пеленой, только луна рыдала вместе со мной, пока тельце горело от точечного удара молнии. Это была жертва, принесённая мной на поклон богам.
– В этом мире не должна страдать ни одна женщина! – кричала в чёрную пустоту. – Этот мир больше не для нас!
Ещё один разряд расколол плиту на пополам и, отрекошетив, прошил меня, смешиваясь с моей силой, ослабшей после последнего выброса. Потоки усилились, разогнали кровь, разогрелись, проникая в каждый уголок истерзанной души, по цепочке выжигали боль, тоску, чувства, оставляя меня опустошённой, отрешённой, безэмоциональной. Стало легче дышать, легче двигаться, легче смириться с утратой.
Не знаю, сколько просидела в замороженном состоянии, только резкий толчок из недр земли заставил подняться и покинуть сакилат. Горные породы заходили ходуном, смещаясь, сталкиваясь, погребая священное место под пески. Я шла, падала, поднималась и снова шла. Какая-то невидимая нить вела меня вперёд, подгоняла, заставляла спешить. С неба стал накрапывать дождь, усиливаться ветер, пепел скручивался в воронки и уносился вверх, растворяясь в тяжёлых облаках.
Сквозь разошедшиеся камни увидела расщелину, образовавшуюся, скорее всего, после землетрясения. Выбора не было. Шагнув внутрь, оказалась в сверкающем от кристаллов, длинном, арочном коридоре. С каждым шагом каменный пол становился теплее, а впереди разгорался жёлтый свет, манящий неровной пульсацией.
Взору открылась большая, круглая пещера с чёрным озером по центру и летающими под потолком оранжевыми огоньками, заточёнными в прозрачные сферы. Фантастический вид, поражающий своей невесомой, лёгкой, согревающей душу красотой.
Сферы подлетали, кружились вокруг, ласкали, делились спокойствием и умиротворением. Измученное тело сдалось, сползло на плиты и отключилось на продолжительный сон.
Мягкие хлопья тумана, убаюкивающие, укачивающие на волнах. Я в невесомости плыла сквозь сверкающие белизной облака, поднимаясь всё выше. Подо мной простилались цветущие луга, сладкий, дурманящий запах щекотал ноздри, прозрачные перья оглаживали тело.
