– А как же я?! – закричала, когда их тела стали прошивать пучки света.
– Твоё время не прошло, – с болью в голосе произнёс Гунтар. – Мы будем ждать тебя и Рамун. Всю жизнь.
В сознание приходила долго, пытаясь зацепиться за рваный туман, остаться там, не выныривать в ад, пришедший на Ганзалеон. Открыла глаза и не смогла сдержать стон. Сотни убитых, разрубленных на части, перемешанных с телами врагов. Горы трупов, столбы чёрного дыма. Небо почернело от копоти, поднимающейся со всех сторон. Горели соседние селения, горел горный клан, горел лес и наша жизнь, которая должна была быть долгой и счастливой. Что толку от моего дара, когда он мне не принадлежит? Зачем меня им наградили, раз он не смог спасти моих родных? Мама, мама. Как ты ошибалась, говоря, что боги меня не оставят…
Поднялась на ноги, обвела глазами поле боя. Враги трудились без устали, добивая выживших, выискивая оставшихся детей и женщин, освобождая уцелевшие дома от трупов. Пять испуганных детей, две девушки, не достигшие ещё возраста замужества, (но кого это будет интересовать?), одна сакиа, раненная в бедро и лишившаяся руки. Они жались друг к другу, стоя по среди смеющейся толпы. Уроды громко делили улов, сбиваясь в кучи и хватая девушек за руки, волосы, одежду.
Что-то запекло в животе, малышка зашевелилась, проталкивая огненный ком выше, отдавая мою силу, лишая себя поддержки. Грудь распирало от боли, огня, злости и ненависти. Выгнулась дугой, до скрипа в позвонке. Потоки неконтролируемой энергии вышли наружу, несясь смертельной волной, испепеляя всё на своём пути. Ей не важно было, кого жечь. Дети, девушки, сакиа, полчище саранчи. Всё стало пеплом, безжизненной воронкой на протяжении нескольких сотен километров.
Я стояла посреди почерневшей пустыни, смотрела на развевающийся ветрами пепел и больше не чувствовала жизнь дочери внутри. Она сделала последний рывок, когда вернула мне мою силу, с последним ударом сердца уничтожив врагов.
Пришло время скорби, время нескончаемого потока слёз. От боли разламываемых костей меня скрутило, вывернуло, растащило на части. Удушающая тяжесть в груди, вновь и вновь всплывающие кадры смерти моих любимых, резь в животе, разъедающая соль в глазах. Упала в центре воронки, изгибаясь и сворачиваясь в узел. Последнее, что запомнила – бездыханное тельце дочки, вышедшее на выталкиваемой судороге из меня.
День сменила ночь, за ней пришло серое утро, наполненное смрадом от истлевших тел. Затянутое небо не пропускало ни один луч палящего солнца, скорбя вместе со мной. Только луна смогла пробиться ко мне, обволакивая слабо мерцающем светом. Всё это время я лежала, обняв холодную малышку, смотрела остекленевшими глазами в пустоту вселенной и молила богов забрать меня из бренного мира. Мне хотелось воссоединится с семьёй, хотелось забыть этот ужас и боль.
