Я поболтал в пустой тарелке ложкой. Допил кофе. И отправился дальше.
Истерия природы нарастала. В лобовое стекло стали бить крупные капли. Потом хлынуло. Сверкнула молния, гром разломился прямо над головой.
Что может быть лучше купания в грозу!
Я заехал на прибрежный песок в совершенно пустынном месте. Пляжные строения исчезли из виду. Шквальный ветер колол тело острой песчаной позёмкой. Поднялась сильная волна. Порывы бросали в лицо пену. Я зашёл в воду. Штормовой прибой тут же свалил меня с ног и потащил от берега. Через полчаса изнуряющей борьбы мне всё-таки удалось выплыть обратно.
Обессиленный я выполз на берег в трёх сотнях метров от того места, где стояла машина. Сандалии засыпало песком. Майку куда-то унесло безвозвратно. Шорты удалось найти в кустах, в двадцати шагах. Машина тут же завязла в мокром песке. Ливень усиливался. Я светил в навалившиеся сумерки фарами и, повиснув на руле, таращился вперёд сквозь мелькающие дворники. Потоки воды искажали и без того близкую к нулю видимость. Наконец, вдалеке показались огни, и через десять минут меня вытащил из песка чувак в старом фургоне с лонгбордом на крыше. Отблагодарив его апельсинами, я покатил дальше. Вскоре за мостом на горизонте показалась Пенсакола.
Глава 18. Пенсакола – Новый Орлеан
– Мотня драная! Ещё раз тебя увижу с ним – кривульки выдерну!
На заправке, похоже, назревал конфликт. Из двух машин, стоявших друг против друга, высунулись две чёрные девицы.
Парковку огласила дискуссия, начавшаяся, видимо, ещё в кафе:
– Насри себе в руку, милая! Твоя жирная жопа ему уже не интересна! – адресно раздалось из левой тачки.
– Разорву тебе зад, сучка, если ещё раз появишься здесь! – парировали из правой тачки.
В обеих машинах опустились передние стёкла. Показались чёрные бритые головы мужской половины собрания. В бой вошла тяжёлая артиллерия:
– Оу-воу, детка! Присмотри за выражениями, стерва шизанутая! – донеслось слева.
– Ты как мою сестру назвал, черномазый? – уточнили справа.
Я не стал дожидаться развития событий и, захлопнув крышку бензобака, вырулил на трассу.
Проскочил Пенсаколу насквозь, поглядывая на город из окон. Бухта Бутчерлен, Эскембия-Бэй, Виндс-Бэй – всё не то. Снова не тот «… бэй».
Потянулись вдоль дороги обширные кукурузные поля. Через двадцать миль на обочине показалась прорешёченная пулями табличка штата Алабама: «Добро пожаловать в Сердце Юга!».
Местные реднеки, похоже, лихо развлекаются, простреливая дорожные указатели на полном ходу. Пара рваных отверстий размером с бычий глаз красноречиво свидетельствовала, что кроме пистолетов здесь в ход идут и крупнокалиберные винчестеры. Под табличкой гнил дохлый опоссум.
