Я зябко поежилась, бросившись к стулу, где лежали вещи, и замерла. В проходе коридора виднелась широко распахнутая дверь в кабинет. Хлопали раскрытые ставни. Я запахнулась в стащенный плед, лихорадочно вспоминая, как именно активировать личный щит и стоит ли вызывать подмогу. Все было тихо.
Взошедшее солнце красило пустые улочки темно-алым. В парке Академии свистела громко птица. На подоконнике лежал букет ирисов. Свежесрезанные. Цветы пахли слишком приторно, тяжело. Я не любила такие запахи, да и сами цветы не слишком любила.
Сердце заходилось от какого-то слепящего, почти животного ужаса. Это не может быть совпадением. Снова. Все снова повторяется.
Почти машинально нашарив на столе наручный комм, вдавила значок контакта, уже отбрасывая в сторону испытанный страх. Сейчас он только помешает.
На том конце откликнулись быстро. Хорошо, что уже не спит.
— Маэр, ты как, доберешься до меня? Что-то одной неохота по этой сырости тащиться…
Откашлялась, чтобы было незаметно, что голос дрожит.
— Не вопрос, подруга. Жди, скоро буду. Можешь даже не одеваться и сделать почти боевому товарищу приятное! — Весёлый голос в аппарате отогнал дурноту и позволил взять себя в руки.
— Обойдешься, — отозвалась со смешком, — давай, бегом. Тогда, может, даже кружечку какао тебе сделаю.
— Несусь на крыльях любви, красотка! — смех друга заставил и меня невольно улыбнуться.
Улыбка, впрочем, быстро увяла, когда за спиной раздался какой-то усталый, но все ещё твердый до жёсткости голос.
— Моя дорогая, надеюсь, у вас не войдёт в привычку молчать о ваших проблемах?
Сердце пропустило удар. Каэртан сделал шаг вперёд, хмуря светло-золотые брови. Его иллюзорная внешность трещала по швам. Мужчина был зол и, очевидно, расстроен.
Он посмотрел внимательно на букет на подоконнике. На мои чуть дрогнувшие пальцы. На сползающее покрывало.
Обошел меня, шагнув к подоконнику и молча забирая цветы.
Створки окна с глухим стуком захлопнулись.
— Идите-ка оденьтесь, Иорэ. Идите-идите, я не кусаюсь, — вот этот вот пристальный, почти скорбный взгляд нужно запретить межгалактическим судом.
Я юркнула в комнату, направляясь к шкафу, и только и услышала, как шаги проследовали на кухню. Глупо, но от одного его присутствия стало легче дышать. И сами мысли стали четкими и ясными. Эфир сейчас не поможет. Цветочник не мог не знать, кто я такая, а, значит, должен был защититься и скрыть все следы своего пребывания
Раздался грохот посуды. Сиятельный адмирал ее там бьёт что ли со злости? Пришлось взять себя в руки. Сначала одежда. Темные форменные брюки, рубашка из мягкого синего шелка (приятно, когда можешь себе это позволить) и китель.
