— И ты узнал это, глядя на мои уши? — чем дальше, тем тише становился мой голос, тем сильнее ствол энергопушки давил на челюсть хальпа, угрожая прострелить голову до самой макушки и спалить все содержимое раз и на всегда.
— Есть небольшой след. Но это не главное. Ты двигаешься не так легко, как нацои. Твои кости тяжелее, крепче, пластичнее. Если не видеть этого, можно очень просто ошибиться. Убери пушку. На мне браслет Юны. Я ничего не сумею тебе сделать.
— Да, — прошептала я, еще сильнее вдавливая оружие в кожу киборга, оставляя след на мягких тканях. — Но это только пока мы на Летуне.
— Могу дать клятву, — быстро и как-то уж слишком легко произнес ЦунХиТан, словно только и ждал, чтобы это предложить.
— Что мне твоя клятва, — фыркнула я уже нормальным голосом, падая в свое кресло.
Вернув свою компактную, но мощную игрушку на место в кобуру на бедре, я печально выдохнула. Этот странный субъект оказался первым, кто за столько лет сумел раскусить мое происхождение. С тех пор как родители поправили мои уши прошло уже лет двадцать пять, так что я даже уже почти забыла, как они выглядели изначально.
И теперь почти случайный попутчик на четвертый день постигает суть того, о чем стоило забыть.
— Честное слово? — на вскидку предложил хальп.
– Серьезно? Это еще как-то котируется в нашей вселенной? — сдержать иронию было выше моих сил.
— Ты что-нибудь знаешь о кодексе хальпов?
— На самом деле нет, — после вспышки гнева я как-то расслабилась, закинув ногу на ногу и глядя в бескрайние дали перед собой. — Знаю только, что вас нанимают на особо сложные задания, типа устранения соперников или вот как сейчас, доставки сложных грузов. Ну, или в качестве личной охраны.
— Бывает и такой. Но чаще всего мы все же работаем в зачистке. В том числе, в зачистке Ташвы.
Я безразлично глянула на собеседника. Вот сейчас, по прошествии стольких лет, мне было уже глубоко наплевать, был ли ЦунХиТан на Ташве в тот день или нет, так что я только пожала плечом.
— В тебе нет гнева, — в голосе хальпа промелькнуло удивление, словно он и правда ожидал от меня истерики.
— Ну правда, мне все равно, что тогда произошло. Моя жизнь пошла по вполне хорошему пути и я люблю своих родителей, так что избавь меня от раскаяния. Это не ко мне.
— Я и не раскаиваюсь. В тот день я был еще только учеником и не присутствовал на Ташве. Но и речь не об этом. Речь о силе данного хальпом обещания.
— Ну, хорошо: что стоит твое слово?
— Я дал слово оберегать информацию, что хранится в твоем грузовом отсеке. И отдам за это жизнь, если потребуется. И это заложено не только в моем воспитании, но и в программном коде. Примерно по тому же принципу, с внесением в программный код, я могу пообещать, что при возникновении вопроса, буду классифицировать тебя, как нацою.
