всё! Родительница от удовольствия буквально превратилась в желе. Засуетилась:
— Конечно-конечно, вы же оба с работы, голодные! Давайте быстренько передвинем шифоньер, потом я буду тут убираться, а вы как раз покушаете!
— Быстренько, как же! — скептически вставила я, мама шлепнула меня подвернувшейся кофтой. И работа закипела!
Схема у нас отработана уже десятилетиями: намазать хозяйственным мылом или свечкой паркет, подложить под основание мебели тряпку — для этого нужно приподнять край шифоньера, что опять-таки «ой!». И потом только беспрерывно тянуть и толкать… Причем мама будет периодически вскрикивать: «Ай, пол поцарапали, ох, за косяк задели, ой, сейчас дверца отвалится!» Ага, отвалится! Этот «гроб» еще к ее внукам перейдет в совершенно цветущем состоянии! Если мы с Димкой сподобимся когда-нибудь родить наследников, конечно.
Наконец шифоньер сдвинули настолько, чтобы в щели между ним и стенами могла свободно сновать корпулентная хозяйка с кучей моющих принадлежностей. Отпыхиваясь и потирая натруженные спины-плечи, мокрые мы с Черкасовым с облегчением переместились в кухню, откуда давно тянуло завлекательными запахами. Мама, правильный эксплуататор, знает, что занимающихся тяжким физическим трудом работников следует хорошо кормить!
— Опять на целую роту наготовила! — ворчала я, изучая плотно загруженные тарелки. — Будешь месяц потом доедать? Или завтра Димочка наконец освободится, с судками за припасами припрется?
— Приятного аппетита! — с нажимом произнесла мама. Вот уж чего желать не надо: мало того что мы не ужинали, так еще из-за этаких физнагрузок аппетит просто зверский! Гора еды на тарелке исчезла в мгновение ока, пришлось лезть в сковородки-кастрюли за следующей порцией. Периодически выныривавшая из спальни мама ревниво интересовалась: «ну как? нравится?»; Артем, не переставая жевать, с восторженным мычанием закатывал глаза, я показывала два больших пальца, и довольная хозяйка с «кушайте-кушайте» вновь убегала на конкурс за звание самого чистоплотного енота.
Кстати, управилась она сегодня в рекордные сроки — обычно до полуночи уборку развозит, а тут каких-то два часа и пожалуйте, дорогие грузчики, двигать фамильное чудовище обратно!
— Знаете, что вам надо? — осенило Черкасова, без сил прислонившегося к янтарно-отмытому боку установленного на законное место шифоньера. — Мебельный транспортер!
— Чего-чего? — подозрительно спросила я, поднимая голову с кровати, на которой валялась поверх всех маминых тряпичных запасов в живописной позе умирающей морской звезды. Опять со своими шуточками? Мы-то с братом можем язвить и злиться на родительницу из-за долбанного шкафа сколько угодно, но другим не позволим!
